* * *
На маневрах наша 142-я бригада показала отличные результаты. Нарком Ворошилов наградил Птухина легковым автомобилем. Казалось бы, год напряженной работы завершается благополучно: летчики освоили И-16 без предпосылок к летным происшествиям, все повысили свое боевое мастерство. Оставалось перешагнуть через декабрь, а там - новый, 1937-й. Но перешагивать нам пришлось не просто - через поиски причин серьезных летных катастроф, которые вдруг обрушились на нашу бригаду.
В декабре наступила редкая для здешних мест стужа. Ударили лютые морозы, подули жестокие северо-восточные ветры. Казалось, что потухшее солнце висит над лесистой равниной, еще недавно загадочно красивой в убранстве первых вьюг и порош. Но мы летали. В одну из летных смен пилоты отрабатывали технику пилотирования в зонах. Ничто не предвещало беды. Самолет взлетел, взял курс в пилотажную зону, и вдруг с земли многие обратили внимание, что "ишачок" идет с гораздо большим углом набора высоты, чем обычно. Затем, потеряв скорость, самолет стал падать на хвост - как при выполнении колокола, потом он резко клюнул носом и вошел в отвесное пикирование. Пилот, судя по всему, не пытался что-либо предпринять, чтобы спасти машину, свою жизнь. Истребитель столкнулся с землей и взорвался. По какой причине произошла катастрофа, установить так и не удалось - техника ли отказала, или летчик потерял сознание...
Прошло немного времени. Мы снова приступили к полетам. И опять беда! В один день погибли два опытных летчика. Командир эскадрильи вместе с комиссаром полка поехали в одну сторону, я с Евгением Саввичем направились к месту падения другого самолета. Едва минули Днепр, как вдали заметили эскадрон кавалеристов, скакавших в нашем направлении. Затем они спешились и что-то стали внимательно рассматривать. Вскоре и нам пришлось увидеть обломки истребителя, разбросанные взрывом на десятки метров.
Как сквозь мутную пелену тумана смотрел я на конников, что-то сочувственно говоривших комбригу Птухину, по слова их не доходили до моего сознания - я искал глазами летчика. Он лежал метрах в двадцати от места падения машины, держа в правой руке обломок ручки управления самолетом...
Эскадрон отбыл по своим служебным делам. Комбриг долго смотрел вслед ускакавшим, потом тихо сказал:
- Это командир полка Шингарев с товарищами. Обещал содействие на случай, когда прибудет комиссия из Москвы. А что комиссия?.. Не ее я боюсь, сами понимаете, - неизвестности! По какой причине происходят несчастья?.. Надо разобраться. Техникам я верю - серьезные, грамотные специалисты. Словом, будем искать, товарищ Прачик! И обязательно найдем причину аварии...
