Моя уплотненная аура, раскинувшаяся вокруг в радиусе десяти метров, как трактор, стала распихивать общую ауру монахов, оккупировавших поляну. Цилиндр над ними закачался и через мгновение разрушился, потянув за собой и пирамиду. А транслируемый откуда-то в этот момент луч разбился и разлетелся брызгами. Часть брызг попала на меня (или на мою виртуальную сущность), что выразилось в легком головокружении, впрочем, быстро исчезнувшем, а в голове возникло несколько непонятных образов.
«Легкое ментальное неструктурированное давление», – мелькнула мысль, инициированная биокомпом.
Видимо, откат ударил не только по мне. Трое из девяти монахов завалились на бок и слабо двигали руками и ногами. Неплохой эффект. То ли это моя аура такая крутая, то ли я просто в неудачный момент зашел в гости. Один, самый молодой, пострадал сильнее: у него явно деформировалась аура, вернее, аурная энергетика нездорово зашевелилась, формируя деструктивные агрессивные эмоции. Поэтому я не удивился, когда он вскочил на ноги и почему-то схватился рукой за пряжку ремня, неожиданно обнаружившегося на поясе поверх туники. Правда, до этого его скрывал кусок материи, нашитый поверх и свободно свисающий.
Другие пятеро монахов просто повернули ко мне головы и стали смотреть.
– Зачем вы ищете меня? – спросил я.
Спокойствие в их глазах уж очень мне не нравилось, поэтому мой голос был промодулирован инфразвуком, а параллельно ему я формировал аурные вибрации, которые через мою ауру переходили в их все еще общее, хоть и разорванное аурное пространство. Причем эти мои аурные вибрации выполняли ту же функцию, что и инфразвук, – вызывали беспокойство, страх. Эти эмоции есть у каждого человека, только обычно зажаты или задавлены другими чувствами. А мои вибрации резонировали с ними и вытаскивали наружу, то есть заставляли быть довлеющими.
Молодой еще сильнее вцепился в свой ремень. Еще четверо занялись собой. Я чувствовал, как вектор их внимания сместился с меня на них самих. Видимо, хорошо работает моя придумка. И они пытались привести свои переживания в порядок.
Самый же старый, или просто старший из них, даже не поморщился, легким, почти незаметным волевым усилием стабилизировав свою ауру. В руках у него появились четки, и он стал их медленно перебирать.
Монах Ардан
Старый Ардан размышлял. Когда давние товарищи из партии попросили его неофициально поискать кое-кого в России, где он находился для решения общих политических вопросов, ему это не понравилось. Ему вообще не нравилось, когда приходилось делать кому-то одолжение не потому, что это надо для установления мира на многострадальной земле Бод, а для того, чтобы просто поддерживать полезные и важные связи. Разногласия с Поднебесной, куда Тибет входит давно и прочно, вероятно, невозможно искоренить, и они периодически всплывают на волнующейся поверхности озера, олицетворяющего жизнь. Сделать поверхность этого озера зеркальной – мечта, к которой стремятся все тибетцы. Вернее, должны стремиться. Но политика и человеческая суть, видимо, никогда не дадут достичь совершенства.
