Стоит, молчит, губы закусив…
Сколько ей лет?.. старость ее почти не коснулась…
Старость безобразна… она страшней даже и самой смерти… разум туманит…
Ничего лишнего не дала мне жизнь… а сколько всего было у Ады!.. театр, слава…»
— Что вы все смотрите, смотрите?.. — спросила и встревожилась женщина в мантии… она повернулась к Марку спиной и пошла к лестнице… торопливо… чуть ли не бегом…
— Куда это она?..
— И этот тощий, рыжий и хромой на обе ноги, туда же…
— Когда-то она была примадонной, но, увы, после нашествия грязи она потеряла голос… бог над ней сжалился, ума ее лишил…
Марк шел за женщиной в мантии и размышлял:
«Грязь и мой разум чуть не забрала, когда я увидел, как гибнут люди в водоворотах… помню, грязь сделалась красной от крови… люди простирали руки к небу, молили не бога, а смерть спасти их…
Кто-то запел плач… это была Ада, красиво облаченная… она пела и шла по песчаной косе между волной и волной…
Помню я это ее шествие…
«Несчастная, злополучная… что она задумало?..» — думал я…
Все беды наши от лукавств и неразумной необузданности…
Женщины завопили, мол, удержись от насилия над собой… но Ада уже шагнула в ропотное море… зашла по колено, по грудь и скрылась с головой…
Я кинулся за ней в предвидении гнетущей неизбежности…
Меж тем тело Ады всплыло… ее окружили волны, и понести на своих спинах к одному из западных островов… их там целая стая…
На одном из этих островов Бенедикт отбывал ссылку…
Жил Бенедикт один, как бог…
Ада вышла из воды, но не решилась войти в божий чертог…
Бенедикт увидел ее и вздрогнул, невольный трепет его охватил от ее вида, от ее тела, от ее рыжих кудрей, от ее глаз, слегка покрасневших и вспухших от воды…
«Кто она?.. — размышлял Бенедикт… — Откуда она?.. на берегу ни лодки на веслах или под парусом… да и берег бурливый, рифы и слева, и справа…»
Бенедикт глянул на деву и отвел взгляд, а дева подумала, что он не бог, а бес…
Видом Бенедикт был, как и я, рыжий, худой и хромой на обе ноги… и уже на пороге старости… некому нас от нее избавить…
Ада стояла и молчала, стыдясь своей наготы… пыталась ладонями заслониться…
Бесполезно… и так все видно…
И Бенедикт молчал, не знал, что сказать…»
Женщина в мантии остановилась у лестницы, спускающейся к набережной…
«Кто этот незнакомец?.. стоит у афишной тумбы и разглядывает меня или делает вид?.. он так похож на Бенедикта… помню, как он рассказывал мне о своих пристрастиях, от которых и я не могла избавиться, изгнать из души образы воображения и вернуть себе голос и красоту того, кто ее дал мне… он позволял себе делать много из запрещенного… говорили, что Бенедикта его дядя окрылил к созерцанию творения божьего, побывал он и в чертогах преисподней, и на небе… вообразил себя богом…
