Очный Цвет спас от гильотины бесчисленное множество людей, Пурпурная Горечавка сводил с ума французское министерство полиции и сорвал по крайней мере два покушения на короля Георга III[1], а Розовая Гвоздика… В период между 1803 и 1814 годами о нем писали все лондонские газеты.
Неудивительно! Он оказался самым неуловимым из всей троицы.
Личности первых двух, Очного Цвета и Пурпурной Горечавки, французы установили. Это оказались сэр Перси Блейкни и лорд Ричард Селвик. В результате оба ушли в отставку и дожили век в своих поместьях, потчуя многочисленную родню рассказами о подвигах во Франции. А вот Розовую Гвоздику так и не поймали.
Пока не поймали!
Именно это я и собиралась сделать — отыскать неуловимого шпиона среди архивов английских библиотек и наконец сорвать с него маску. Может, мне повезет больше, чем французским сыщикам?
Естественно, мой академический руководитель и не догадывался, чем вызван такой интерес. Обсуждая с ним тему диссертации, я перефразировала ее по-иному. Пришлось прикрываться пробелами в историографии, значением шпионажа в формировании общественного мнения начала девятнадцатого века и другими заумными доводами. В результате работа была названа «Роль аристократического шпионажа в войнах с Францией 1789–1815 годов». Сухо и непонятно. «Почему мне нравятся мужчины в черных масках» звучит гораздо лучше, но ученый совет вряд ли одобрил бы такое название.
Для начала совершенно логичным казалось отправиться в Кембридж. Три аристократа, сводившие с ума французов, вне всякого сомнения, поддерживали переписку. В начале девятнадцатого века высший свет Англии был довольно тесным мирком, так что они наверняка делились знаниями и опытом. В библиотеке я наткнулась на обширную переписку между сэром Перси Блейкни и лордом Ричардом Селвиком. Уверена, в их письмах есть какой-то намек или даже неосторожная описка, которая приведет к Розовой Гвоздике.
Я не нашла ничего. Ничего, даже просмотрев финансовые отчеты поместья Блейкни за двадцать лет и счета Селвиков. Я не поленилась и посетила Государственный архив в Кью и, пройдя сквозь металлоискатель, наконец попала в отдел, где хранились данные министерства обороны девятнадцатого века. Да, не зря разведку называют секретной службой! Ничего, опять ничего! В официальных отчетах не содержалось даже косвенного упоминания о «нашем розовом друге».
Я запаниковала: не хотелось писать о шпионаже, возводя его в аллегорию мужества и отваги. Значит, придется прибегнуть к последнему варианту. Итак, я сидела в читальном зале «Уотерстоунза» и, вооружившись «Дебреттом»
