Мы запротестовали.
— Спасибо за утешение, — сказала Маруся, — но давайте посмотрим правде в глаза.
И мы стали смотреть правде в глаза. Вот что мы увидели: в наш класс, 8 «б», вошла пожилая дама с драным зонтиком. Она сказала:
— Здравствуйте! Я уцененная старушка. Говорят, вы тоже мною любите размахивать. К вашим услугам!
— Шли бы вы, бабушка, домой. И было бы хорошо, если бы дорогой вас съел Серый Волк.
— Вам же будет хуже, — сказала уцененная, но упрямая старушка, — без меня вы проиграете восьмому «а».
Мы крепко задумались.
— А что, — сказала Маруся, — трудно быть честным? И уж если быть откровенной до конца, я тоже клюнула на уцененную старушку — мне так хотелось победить вместе с вами! Вот в этом моя главная вина. Ведь я догадалась кое о чем.
— Но мы старались быть честными, Мария Алексеевна! Мы готовили вам сюрприз. У нас просто мало было времени, поэтому пришлось обратиться за помощью к уцененной старушке — списывали, подсказывали.
— И Клара вместе с нами.
— Но при всем при том она хотела остаться чистенькой.
— Скажите откровенно: неужели каждый из вас мог бы ее ударить, избить?
— Нет!
— Тогда почему это сделала Лариса?
Лучше бы Маруся не задавала этого вопроса, потому что на него нельзя ответить так просто. Ну как ей это объяснить? И я почувствовала, что мне очень хочется поговорить с ней наедине. При всех не могу — это будет предательством по отношению к Лариске. Честное слово, Маруся стоит того, чтобы ей помочь!
— Вот мы с вами сидим, рассуждаем, а Клара одна. Надо идти к ней, — сказала Маруся.
Мы и сами об этом думали.
— Идемте с нами, — сказали мы.
— Нет, — сказала Маруся, — вы заварили, эту кашу, расхлебывайте сами.
И мы пошли расхлебывать кашу. Чем ближе подходили к Клариному дому, тем больше боялись встречи с ней.
— Ты знаешь, — тихонько сказала мне Лариска, — мне ее жалко. Безумно. Если бы меня так отдубасили…
Нам открыла ее мать. Она сразу все поняла и, видимо, сначала не хотела нас пускать.
— Что вам еще нужно от моей девочки? — спросила она, стоя в коридоре.
— Мы пришли извиниться и поговорить с вами, — просто сказала Лариска
Кларина мать отступила на шаг, и мы прошли в квартиру. Клара лежала на тахте, отвернувшись к стенке. Лицо ее было закрыто мокрым полотенцем. Мы стояли молча, не зная, с чего начать. Я решила помочь Лариске.
— Клара, — сказала я, — мы пришли к тебе, потому что очень виноваты. Если можешь, прости нас.
Лариска тоже извинилась.
Бедная Лиза заплакала. Мы тоже близки были к этому. Клара молчала.
