- Письмо было у меня, сударь, и, слава богу, написанное как полагается! - воскликнул д'Артаньян. - Но у меня коварно похитили его!
И он рассказал обо всём, что произошло в Менге, описал незнакомого дворянина во всех подробностях, причём речь его дышала жаром и искренностью, которые очаровали де Тревиля.
- Странная история… - задумчиво произнёс капитан мушкетёров. - Вы, значит, громко называли моё имя?
- Да, конечно. Я был так неосторожен. Но что вы хотите! Такое имя, как ваше, должно было служить мне в пути щитом. Судите сами, как часто я прикрывался им.
Лесть была в те дни в моде, и де Тревиль был так же чувствителен к фимиаму, как любой король или кардинал. Он не мог поэтому удержаться от выражавшей удовольствие улыбки, но улыбка быстро угасла.
- Скажите мне… - начал он, сам возвращаясь к происшествию в Менге, - скажите, не было ли у этого дворянина лёгкого рубца на виске?
- Да, как бы ссадина от пули.
- Это был видный мужчина?
- Да.
- Высокого роста?
- Да.
- Бледный, с тёмными волосами?
- Да-да, именно такой. Каким образом, сударь, вы знаете этого человека? Ах, если когда-нибудь я разыщу его, - а клянусь вам, я разыщу его хоть в аду…
- Он ожидал женщину? - перебил его де Тревиль.
- Уехал он, во всяком случае, только после того, как обменялся несколькими словами с той, которую поджидал.
- Вы не знаете, о чём они говорили?
- Вручив ей ларец, он сказал, что в нём она найдёт его распоряжения, и предложил ей вскрыть ларец только в Лондоне.
- Эта женщина была англичанка?
- Он называл её миледи.
- Это он! - прошептал де Тревиль. - Это он! А я полагал, что он ещё в Брюсселе.
- О сударь, - воскликнул д'Артаньян, - скажите мне, кто он и откуда, и я не буду просить вас ни о чём, даже о зачислении в мушкетёры! Ибо прежде всего я должен рассчитаться с ним.
- Упаси вас бог от этого, молодой человек! - воскликнул де Тревиль. - Если вы встретите его на улице - спешите перейти на другую сторону. Не натыкайтесь на эту скалу: вы разобьётесь, как стекло.
- И всё-таки, - произнёс д'Артаньян, - если только я его встречу…
- Пока, во всяком случае, не советую вам разыскивать его, - сказал де Тревиль.
Внезапно де Тревиль умолк, поражённый странным подозрением. Страстная ненависть, которую юноша выражал по отношению к человеку, якобы похитившему у него отцовское письмо… Кто знает, не скрывался ли за этой ненавистью какой-нибудь коварный замысел? Не подослан ли этот молодой человек его высокопреосвященством? Не явился ли он с целью заманить его, де Тревиля, в ловушку? Этот человек, называющий себя д'Артаньяном, - не был ли он шпионом, которого пытаются ввести к нему в дом, чтобы он завоевал его доверие, а затем погубил его, как это бывало с другими? Он ещё внимательнее, чем раньше, поглядел на д'Артаньяна. Вид этого подвижного лица, выражавшего ум, лукавство и притворную скромность, не слишком его успокоил.
