- Это действительно милость, молодой человек, - ответил г-н де Тревиль. - Но для вас она, может быть, не так недоступна, как вы думаете или делаете вид, что думаете. Впрочем, одно из распоряжений его величества предусматривает подобный случай, и я вынужден, к сожалению, сообщить вам, что никого не зачисляют в мушкетёры, пока он не испытан в нескольких сражениях, не совершил каких-нибудь блестящих подвигов или не прослужил два года в другом полку, поскромнее, чем наш.
Д'Артаньян молча поклонился. Он ещё более жаждал надеть форму мушкетёра, с тех пор как узнал, насколько трудно достичь желаемого.
- Но… - продолжал де Тревиль, вперив в своего земляка такой пронзительный взгляд, словно он желал проникнуть в самую глубину его сердца, - но из уважения к вашему отцу, моему старому другу, как я вам уже говорил, я всё же хочу что-нибудь сделать для вас, молодой человек. Наши беарнские юноши редко бывают богаты, и я не думаю, чтобы положение сильно изменилось с тех пор, как я покинул родные края. Полагаю, что денег, привезённых вами, вряд ли хватит на жизнь…
Д'Артаньян гордо выпрямился, всем своим видом давая понять, что он ни у кого не просит милостыни.
- Полно, полно, молодой человек, - продолжал де Тревиль, - мне эти повадки знакомы. Я приехал в Париж с четырьмя экю в кармане и вызвал бы на дуэль любого, кто осмелился бы сказать мне, что я не в состоянии купить Лувр.
Д'Артаньян ещё выше поднял голову. Благодаря продаже коня он начинал свою карьеру, имея на четыре экю больше, чем имел на первых порах де Тревиль.
- Итак, - продолжал капитан, - вам необходимо сохранить привезённое, как бы значительна ни была эта сумма. Но вам также следует усовершенствоваться в искусстве владеть оружием - это необходимо дворянину. Я сегодня же напишу письмо начальнику Королевской академии, и с завтрашнего дня он примет вас, не требуя никакой платы. Не отказывайтесь от этого. Наши молодые дворяне, даже самые знатные и богатые, часто тщетно добиваются приёма туда. Вы научитесь верховой езде, фехтованию, танцам. Вы завяжете полезные знакомства, а время от времени будете являться ко мне, докладывать, как у вас идут дела и чем я могу помочь вам.
Как ни чужды были д'Артаньяну придворные уловки, он всё же почувствовал холодок, которым веяло от этого приёма.
- Увы! - воскликнул он. - Я вижу, как недостаёт мне сейчас письма с рекомендацией, данного мне отцом.
- Действительно, - ответил де Тревиль, - я удивлён, что вы пустились в столь дальний путь без этого единственного волшебного ключа, столь необходимого нашему брату беарнцу.
