Снег на Рождество | страница 48



— Нинка, а ты пойдешь за меня замуж? — спрашивал Нинку совхозный конюх одноглазый Гришка Авоськин, у которого поверх старой офицерской шинели был плащ с капюшоном.

— Выйду, Гриша, выйду, — отвечала она ему и, смеясь, падала вместе с совхозными мужиками в сани. Гришка, поправив свои черные усы, восклицал:

— Ну и девка! — и, замахнувшись батожком на тройку, легонько отпускал вожжи. Бубенцы и колокольчики на хомутах, выдавая богатую трель, заставляли на минуту-другую замереть разнаряженный народ.

— Ну и Нинка!.. Ну и Нинка!.. — с каким-то удивлением шептал Никифоров. — Без любви ни одной минуты прожить не может.

Васька-чирик с трудом поспевал за перегруженными санями. Копыта тройки дружно топотали, выбивая ровный стук на льду. Единственный глаз у Гришки Авоськина блестел точно око жеребца в золотой пуговице офицерской шинели. Вот Гришка глянул на Ваську-чирика, мчавшегося следом и что-то блеющего, и тихо, совсем тихо и незаметно отпустил вожжи. Тройка рванулась. И Васька-чирик, упав в снег, отстал. Тройка, блеснув позолотой саней, переехала шлагбаум и там, всецело почувствовав себя на свободе, в каком-то восторге затряслась и забилась, поднимая за собою снежно-сказочные клубы пушистого снега.

— Сколько вас здесь?.. — спрашивала Нинка.

— Пятеро, — отвечали мужики, по очереди целуя Нинкины ручонки.

— Вы меня любите…

— Да-а… любим…

И Гришка Авоськин, бросив вожжи, ложился на дно саней вместе с мужиками и Нинкой и с задумчивостью одним глазом смотрел в небо, где рядом с Большой Медведицей летала бабочка, без всякого сомнения, похожая на художницу Виолетту.

— Неужели это она? — спрашивал Гришка Нинку.

— Нет, это не она… это ее душа… — отвечала Нинка и, жалея одноглазого парня, целовала его.

Через полчаса тройка, выпячивая расписные дуги, медленно своим ходом спускалась с горки, где находился переезд к пруду. В санях мужиков не было, не было в санях и Гришки Авоськина. На дне саней, на полушубке, сидела Нинка, она дергала на полушубке одну и ту же нитку и плакала.

— В чем дело? — взяв ее на руки, спрашивал Васька-чирик.

Нинка, с грустью посмотрев на него, отвечала:

— Это не Виолетта была… и не бабочка… это была ракета…

— А где мужики?

— Да они там остались.

— А что они делают?

— Откуда я знаю?..

Васька-чирик, пристально посмотрев на Нинку, но так ничего и не поняв, улыбнулся и, крепко обняв, поцеловал ее в губы.

Наконец в центре лед трескался. И Никифоров, заняв место кучера, начинал развозить народ по домам. Пруд пустел. Ероха с Сенькой, не нарушая ритма, продолжали играть. Сопровождаемая южанином, Васькой-чириком, в длинном сиреневом платье и с огромной розой на груди, каталась на коньках Нинка. Грузчик Никита рассматривал свое отражение на льду. Председатель танцевал с Веркой вальс.