— Рада?
— Богатству принято радоваться.
— Как-то сложно всё это так вот, в одночасье…
Ничего не переменилась.
Она оставалась прежней Катрин Кловис.
Пока все эти сухие цифры, миллиарды, сказки про волшебные замки для неё ничего не значили — пустой звук.
Мисс Филт говорила о том, как придётся покинуть колледж, что Катрин, если пожелает, может пригласить с собой тётю, кузину, и даже взять любимую кошку.
Что беспокоиться не о чем — сотрудники фирмы Спайд-Корпорейшен обо всём позаботятся.
Всё, что требовалось от самой Катрин, это поселиться в Эллинже, в Хрустальном Доме.
* * *
Красота кузины Ирис никого не оставляла равнодушным — одного восхищая, у другого вызывая возмущение.
Кому бы не хотелось иметь такие же длинные стройные ноги, как у Ирис Оуэн? Кого не пленила бы мягкая грация сытой пантеры, с которой девушка передвигалась?
Можно ли винить мужчин за то, что взгляды, помимо их воли, останавливались на высокой девичьей груди?
Добавить к этому цветущее, яркое, даже в отсутствии макияжа, личико и становилось понятно почему столько голов оборачивалось в её сторону.
Мужчины хотели Ирис Оуэн. Женщины желали ею быть. И Катрин Кловис, черт возьми, не была исключением!
Трудно жить рядом с совершенством и не сделаться сварливой, точно старая карга.
Катрин изрядно извиняло то, что у мисс Популярное Совершенство был, ой, какой непростой характер.
Ирис считала, что, раз уж Катрин живёт приживалкой у них в доме, у неё светлые волосы и рыбий темперамент, то она должна во всём уступать ей, такой звёздной и великолепной.
Катрин же, признавая за Ирис все её многочисленные достоинства и болезненно осознавая собственные недостатки, всё-таки не сдавалась и отстаивала свои права.
Конфликт интересов достигал апогея после чего обычно следовал взрыв.
В детстве доходило до драк. Теперь обыкновенно заканчивалось ехидными пикировками.
Дядя Бертран успокаивал тётю Элис, заверяя, что как только девочки повзрослеют, это пройдёт.
Но «это» не прошло.
Глухая неприязнь, тайное соперничество с годами разгорались лишь жарче.
— Мои поздравления. Какого чувствовать себя в роли миллионерши? — не удержалась от очередной шпильки Ирис, как только представился случай.
Кузина вызывающе покачивала острой шпилькой в нескольких дюймах от голени Катрин.
Сиреневые, как фиалки, яркие глаза взирали с иронией. Одним только этим взглядом Ирис умела выразить своё отношение к Катрин: «Даже все миллионы мира не превратят тебя во что-то стоящее, серый мышонок».
