Судите сами, сколь велико было мое разочарование и сколь велика растерянность, когда я увидел, что любимая сука трусит ко мне, понурив голову и поджав хвост. И никакого зайца нет и в помине!
В трехстах метрах какой-то крестьянин обрабатывал поле. Он знай себе подгонял трех лошадей, впряженных в большой тяжелый плуг. Я решил подойти поближе и обсудить возникшую проблему, ибо я понял, что добычу у Флоры отняли.
— Вы, сударь, вашего зайца искать изволите? — спросил пахарь, как только я подошел.
— Я и в самом деле ищу зайца-подранка, — сказал я.
— О-ля-ля! Ищи ветра в поле! Да он уж незнамо где! Да и не видал я тут никакого подранка, правда, пробегал недавно мимо какой-то косой, но он был живехонек-здоровехонек! Как вы да я!
Я пристально взглянул в лицо моему занятному собеседнику, и мне показалось, что он покраснел.
Не говоря ни слова, я приблизился к плащу из грубой шерстяной ткани, валявшемуся на земле, и приподнял его носком сапога. Увы, ничего!
Мужлан расхохотался.
— Да ведь не думаете же вы в самом деле, сударь, что я спер вашего зайчишку! — заявил он мне, нагло осклабившись.
Ах, как же у меня чесались руки! Как хотелось мне залепить хорошую пощечину этому отъявленному лгуну!
Я уже собрался было ничего не говорить в ответ и продолжить поиски, так как был на все сто уверен, что мошенник спрятал моего зайца в свежевспаханной борозде, забросав его землей, как вдруг с удивлением обнаружил, что Флора… сделала стойку около плута!
— Аппорт! — воскликнул я весело.
Флора быстро заработала лапами и тотчас же извлекла из-под плуга замечательного, толстенького, жирненького зайчонка, еще тепленького. Разумеется, я сам никогда в жизни не догадался бы искать мою добычу в столь оригинальном тайнике! Флора всегда слушалась моих приказов и безукоризненно их выполняла, а потому она вцепилась в серую шкурку и уже приготовилась принести мне прямо в руки наш трофей, как вдруг крестьянин схватил длинную палку, именуемую пробойником, при помощи коей пахари центральных районов Франции освобождают плуг от комьев налипшей земли, и занес это грозное орудие над головой моей бедной собачки.
— Нет, сударь, так не пойдет! — заревел он. — Что мое — то мое! Ежели ваша сучонка не бросит моего зайца, я сначала ей голову проломлю, а уж потом и вам начищу физиономию, не сумлевайтесь!
Да, у этого мужика слово не расходилось с делом, ибо он с яростью обрушил свою жуткую дубину длиной футов в пять на бедную Флору. К счастью, Флора оказалась достаточно проворной, чтобы увернуться, иначе этот разбушевавшийся ворюга размозжил бы ей голову.
