– Шрам выглядел как рана? От пули или ножа?
– Не от пули. Скорее длинный порез.
– Значит, нож?
– Ага, так мне кажется. Слушай, я понимаю, что это немного.
– Ну, это больше, чем у нас имелось, Мелвин. Мы просто должны разобраться, что это означает.
Четверг, 17.30.
Жить Чарльзу Монтгомери осталось полчаса.
Он съел свою последнюю трапезу из торгового автомата. Сэндвич-барбекю и банка коки.
Его желудку не придется переваривать эту пищу.
Богарт, Декер и Марс сидели в переднем ряду одной из просмотровых. Джеймисон предпочла воздержаться от посещения. Дэвенпорт сидела за спиной у Декера во втором ряду. Кроме них, в комнате было еще три человека. Два журналиста и один из адвокатуры штата Алабама. Из семей жертв не пришел никто, кроме Мелвина.
Узнав Марса, журналисты пытались было проинтервьюировать его, но Богарт, сверкнув жетоном, быстро пресек их попытки.
Занавес был задернут, так что смертная камера пока была не видна. В смежной просмотровой разрешено было присутствовать семье приговоренного. Там занавес тоже был задернут, так что они не знали, здесь Реджина Монтгомери или нет.
Марс нервничал. Лицо его покрывали бисеринки пота, хотя в помещении было прохладно.
Заметив это, Декер положил громадную ладонь Мелвину на плечо:
– Ну что, выдержишь? Или хочешь выйти?
Согнувшись, тот сделал несколько глубоких вдохов.
– Я просто думал, насколько близок был к этому сам.
– Но это не ты, Мелвин, – Декер убрал руку. – Впрочем, мы можем уйти, если хочешь.
– Нет, я в порядке, – Марс выпрямился.
– Уверен?
– Ага.
– Идут, – подавшись вперед, сообщил Богарт.
Монтгомери, покинувшего камеру смертников, куда его перевели в прошлый вторник, окружала дюжина сотрудников исправительного учреждения. Во главе процессии, направляющейся в смертную камеру, шел пастор с Библией, бормотавший молитву. Из акустических колонок лились звуки церковного гимна.
Каталку из камеры убрали и притащили из кладовой электрический стул, прозванный «Желтой мамой» за цвет. Британский заключенный, соорудивший его в 1920-х годах, покрасил его краской, используемой для дорожной разметки. Выглядел массивный стул солидным и крепким.
Потупив взор, пастор отделился от процессии и прошел в смотровую зону, где находился Декер с остальными. Занял свое место в конце ряда и углубился в Библию.
Сотрудники пенитенциарной системы сопроводили Монтгомери в камеру. Потом занавески раздвинули, чтобы Монтгомери мог посмотреть в комнаты посетителей.
Теперь Декер и остальные увидели, что Реджина Монтгомери действительно присутствует. Сына с ней не было.
