И она решилась на поездку. Встретили её радушно, все были живы-здоровы, даже постаревший дедушка, но не утративший прежней твёрдости и былого величия. Бабушка со слезами обнимала её, приехала и мама, жившая отдельно вместе с известным художником в другом графстве. Дневная встреча тихо перетекла в тихий семейный вечер за большим столом в гостиной. То был вечер воспоминаний о былой жизни, о детстве Дженни (имя Арталиэн по-прежнему не произносилось в доме Хорнсбари), о событиях, произошедших со времени её скоропалительного ухода. И конечно же, не были оставлены в стороне и любимые картины. У бабушки было много новых полотен, которые она и продемонстрировала Дженни в течение вечера. Дедушка же интересовался, не останется ли Дженни с дочерью жить вместе с семьёй, на что получил мягкий отказ, который объяснялся тем, что у Дженни теперь своя жизнь, и она желает пройти по этому пути до конца. Тогда дедушка великодушно предложил в помощь Дженни внушительную сумму денег, разрешив пользоваться ими как ей угодно, но попросив навещать их с бабушкой так часто, как она сможет. Дженни приняла дар, сказав, что купит домик где-нибудь в сельской местности и уедет туда с малышкой Анной.
Вскоре после этого Арталиэн оставляет их старое лондонское жилище и покупает участок на Лесной улице в Рибчестере, графство Ланкашир, и строит там большой дом. Переехав туда вместе с дочерью, она осознаёт перемены, произошедшие в ней со времени смерти Алекса. Словно открылись новые чакры, задействовались какие-то резервные внутренние каналы силы. Арталиэн вновь стала жить ярко и жадно, но теперь уже — по-взрослому. В хорошем смысле — не в утере острого осязания мира, но в приобретении окончательных, твёрдых убеждений и веры, которые уже не могло подточить ничто. Она, наконец, приняла смерть Алекса, хотя и знала о ней ещё пятнадцать лет назад. Знала, но не верила до конца. До самого момента смерти Алекса она относилась к предсказанию лишь с долей серьёзности, ведь в бесконечной череде одинаковых дней сложно поверить, что всё имеет своё начало и конец, — жизнь обманчиво кажется бесконечной. И если многие воспринимают сбывшиеся пророчества как неотвратимость судьбы, карму, ударяются в религию, опускаются до слов «всё в руках божьих», забывая себя и так далее, то она же осознала это как сигнал к действию. Физическая молодость Арталиэн в это время подошла к концу, теперь она впервые в жизни лицом к лицу столкнулась с конечностью всего сущего, испытав это через опыт смерти близкого человека. И именно сейчас она прочувствовала глубокий, вселенский смысл фразы Ars longa, vita brevis
