Андрею казалось, что это происходит не с ним. Будто смотришь старое, черно-белое кино в деревенском клубе, где картинка на экране то идет полосами, то дергается, как паралитик. Он даже не осознал, как в руках оказалась «драгуновка». Грохнул выстрел. Бурундук с рёвом присел на задние лапы и бросился на второго охотника. Приклад привычно уперся в плечо. На ладони холодная тяжесть цевья. Выстрел. Еще выстрел. И еще…
Зверь совсем близко. Уже видно, как на загривке топорщится колючими сосульками густой мех, а под шкурой перекатываются бугры мышц. Движения медленны. Жизнь покидает его с каждым толчком горячей крови. Но сил ещё хватит, чтоб подмять добычу и порвать клыками податливую плоть…
К счастью, Кукиш опередил.
– Ложись! – завопил он Андрею и разрядил оба ствола двенадцатого калибра. Кукиш успел не только найти винтовку, но и забить в нее патроны.
Бурундук дернулся и рухнул, вытянувшись в предсмертной судороге. Мутнеющий взгляд встретился с глазами охотника, и Андрею показалось, что в бесконечной пустоте чёрного тоннеля вспыхнула искорка света. И тотчас погасла, вместе с последним вздохом.
Андрей попятился. Руки, крепко державшие винтовку, одеревенели, и лишь палец продолжал лихорадочно нажимать курок, пока Андрей не осознал, что магазин давно пуст.
Тяжело дыша, подошел Кукиш. Осторожно потрогал валенком окровавленный бок, присел на корточки и от души выругался. Бурундук был мертв и совсем не страшен. Охота закончилась…
Через полчаса, когда прошел первый шок, они смастерили волокушу из двух пар лыж и дотащили добычу к заимке. Сняли шкуру, малопригодную для использования, ввиду множества дыр, а потом, как смогли, разделали тушу. Куски тёмного жилистого мяса сложили в лабаз, а остатки прикопали, чтоб не привлекать мелких хищников.
Ещё Андрей потерял варежку. Одну он намертво сжал зубами, а вторая так и осталась лежать где-то на берегу урманной реки.
В тот же день Кукиш твердо намерился сделать самогонный аппарат…
