Но если потянешь за одно, тут же возникнет и другое.
И я - здесь. Как только я уловил это, страх накатил небывалой по мощи волной. Он словно отыгрался за мое презрение к нему. Меня вдавило в кресло. Неужто все сначала? - спросил я небеса, но ответ пришел изнутри меня, и это был простой и ясный покой. Ничто ему не противоречило, и ничему не противоречил он. В нем было все, а он был ничем, если эта германская формула понятна не пережившему нечто такое… Ничего в уме.
Как трудно дышать, если думать об этом.
Мне стало легко. Так легко. Все можно, все принадлежит нам, если идти с пустыми руками, если, беря свет за пределами вселенных, возвращать его с благодарностью, и дарить другим.
_______
Я по-прежнему ходил на работу. Спускался на пятый этаж со своих небес и не понимая собственных действий все делал как надо - благо, можно было позабыть о деньгах. В те весенние дни с полной силой развернулось живое, совершенно необъяснимое спокойствие, ни плюс ни минус, а я копался в его цветах, будто в засорившихся трубах. Идиотская привычка изо всего делать некую идею. Я идею, ты идеешь… Состояние панической растерянности. Инерция тяжелая, как голова на затекшей шее. Время остановилось, но все продолжается - мимо меня. И только происходящего как якорь застряло в мозгу. Мое бедное разумение капитулирует… Как это объяснить?
Вот единственный вопрос, имеющий хоть какой-нибудь смысл.
_______
Вскоре я уволился и, не приходя в сознание, устроился в журнал. Еще через неделю скончался главный спонсор издания. Помню день похорон. Погода стояла отличная, такая, от которой легчает на душе. По окончании торжественной церемонии заклания врачей, не уберегших покойного от старости, после отпевания и отмовения денег состоялось собственно захоронение. Все было весьма изысканно. В трехэтажную могилу бережно опустили 1D-идол покойного - платиновую фигуру Джона
Фрама, затем янтарный саркофаг, выполненный под
Хохлому, инкрустированный бриллиантами и украшенный фресками от Ивана Рублева. На лице Хозяина покоилась маска с каменьями и надписью Made in Switzerland.
Отдельный взвод бодинет-возлюбленных покойного стоял молча, ощущая благочестивое почтение к этому человеку, прожившему не даром, но последний аккорд церемонии подорвал из сердца и они безудержно закричали, и тут не выдержали все, и началось пение гимнов. При помощи строительного крана в могилу погрузили бронированный “Бэнтли” ручной сборки, двух арабских скакунов, свору борзых, боевого слона, безутешную вдову, семь официальных любовниц покойного, их мужей и их любовниц, батальон охранников в противогазах и в полном боевом облачении, дюжину чиновников обладминистрации, материалы евроремонта и пакет учредительских документов. Оставшиеся пустоты были засыпаны антикварными золотыми скарабеями, черным жемчугом и серебряными долларами, затем все залили свинцом, покрыли бетоном и сверху водрузили милицейский пост.
