Боль еще не отпустила, но Рик почувствовал, как затянулись смертельные повреждения.
Он, пошатываясь, поднялся на колени, затем — на ноги. Раны закрылись и яростно зудели.
— Кажется, Ди получит тебя к вечеру дырявей, чем Катти, — фыркнул демон, — Защищайся, малявка!
— Но...
— Иначе я буду тебя избивать, а это чертовски обидно, — сказал демон и хлопнул клинком плашмя по задней части юноши, — Лучше дерись сам!
...Когда вечер потянул длинные тени через изрытый сапогами, залитый кровью песок пляжа, Эн Ди, наконец, отпустил несчастного вора ужинать. Увидев купленную накануне рубаху из лучшего полотна изрезанной и хрустящей от засохшей перемешанной с песком крови, Ди ужаснулась:
— Тебя что, убивали?
— Сто семь раз, — жалобно сказал Рик Хаш, — И еще пинали по заду, если я медленно оживал.
— Зверье, а не демоны, — вздохнула девочка, сдирая с Рика присохшую к коже рубаху, — Эк он тебя расписал, живого места нет. Может, как-то обойдетесь без рубах? Я выбирала, торговалась, чтобы за дюжину подешевле, а тут вон чего, — она продела руку в самую большую дыру, вздохнула, — Матерьял-то уж больно был хорош. А дюжина — это ж всего-то двенадцать. Вот уж и одиннадцать осталось. Эту-то не отстирать.
— Ди! — возмутился Рик Хаш, — Меня сто раз убили, понимаешь? Я сегодня сто раз умер, а ты из-за какой-то рубахи готова задницу разодрать?
Ди молча куда-то понесла остатки.
— Нет, — сказал потрясенный вор, — Никогда, никогда мне не понять этих женщин!
— Чего понимать-то? — донесся ее голос:
— На тебе сейчас в пять минут заживет, а на рубахе?
— Так я и знал, что тряпки на первом месте, — мрачно сказал вор, — Все вы одинаковые.
— Хоть штаны не порванные, и то хорошо, — сказала Ди, — И то спасибо.
Она появилась в дверях, поправляя волосы и глядя сияющими глазами на него, повисла на шее:
— Вояка ты наш смертоубийственный. Ну не злись! Мойся, да ужинать, а то я уж заждалась своего кролика... Да не я одна. Госпожа Адмиральша позволила Ло ночевать у нас.
Рик мылся, вспоминая окровавленный пляж в длинных косых тенях, Ди помогала вымывать засохшую кровь на голове. Прикосновение ее рук заставило юношу зарычать и стиснуть ее. Ди засмеялась:
— Знаю, знаю. Уже совсем немножко осталось. Я тоже заждалась. Ну отпусти, а то я мокрой ужинать сяду. Я же от одного твоего запаха мокну. Зачем Ло заводить?
— Да, а насчет Ло, — спросил Рик, продолжая мять и поглаживать немного округлившееся бедро девочки:
