Одновременно Цветкову удалось окончить Литературный институт (его дважды пытались оттуда выгнать за «политический экстремизм», но почему-то не получилось), опубликовать в периодике большое количество рассказов, поучаствовать в качестве художника в ряде выставок, выпустить три книги прозы – «THE», «Сидиромов и другая проза» и «TV для террористов», обратить на себя внимание литературной критики, резко разойтись во взглядах с Лимоновым и Дугиным, распустить Фиолетовый Интернационал и т.д. Возможно, не всё в биографии этого молодого человека понравится «старшим товарищам». Но это – реальная биография реального представителя молодого – первого постсоветского – поколения. Кстати сказать, Цветкову и его друзьям и единомышленникам очень многое не нравится в биографиях «старших товарищей».
* * *
Книга «Анархия non stop» – это сборник сильно переработанных автором теоретических статей, написанных Цветковым за период с 1995 по 1999 год. Часть этих статей является редчайшим не только у нас, но и вообще в мировой практике примером соединения теоретического текста с художественным произведением, к тому же, как правило – пародией и (чаще) самопародией. Некоторые тексты «старшим товарищам» читать не рекомендуется, особенно тем, у кого плохо с чувством юмора. У молодежи эти тексты, напротив, вызывают дикий восторг. Чтобы было понятно, в чем дело, ограничусь двумя краткими иллюстрациями. Текст «Последний Интернационал – враг бледнолицых» начинается словами: «В середине сцены – бессмертный вождь краснокожих Ленин, окруженных вражескими скальпами в своем гранитном вигваме» (А. Цветков. Анархия non stop. М., 1999, стр. 207). А текст «Последняя речь Буратино» – словами «Год назад расстреляли Карабаса. Трибунал отлучил от театра и выслал Алису, Дуремару успешно отшибают память о мрачном прошлом в исправительной мастерской и не разрешают ловить пиявок. Базилио взят продавцом билетов, хотя всем известно, что он мухлюет и подготавливает новый путч, склоняя на свою сторону Пьеро…» (там же, стр. 212).
Многие замшелые поклонники Зюганова из «старшего поколения», сталкиваясь с подобными текстами, раздражаются, не понимая (и даже не пытаясь понять), что это – лишь литературное отражение нового социального опыта, такого, какого у них самих просто не было. Вот зарисовка этого опыта их книги Цветкова: «Ты впервые пробуешь кислоту. Впервые демонстративно уходишь с лекции, где тебе втирают про преимущества рыночной системы, и читаешь в парке Бакунина, потому что Хаким Бея трудно достать. Впервые выбриваешь виски и идешь на никем не разрешенный митинг, где метко кидаешь недопитую бутылку в милицейскую цепь и кричишь в мегафон: «Капитализм – дерьмо!» Ты уходишь из дома, чтобы жить с друзьями общиной в приговоренном к сносу доме. Ты оставляешь институт, потому что там всеми движет страх, вызывающий у тебя брезгливость. Их страх как запах их гниения. «Не хочешь ли ты назад в СССР?» – на дурацкий вопрос холеной журналистки из блядской американской газеты ты гордо отвечаешь: «Я анархист» – и даришь ей неприличную листовку» (там же, стр. 122–123).
