– Ты становишься такой умной, – говорила она, – что мне скоро станет неловко с тобой дружить.
Сама Хина не испытывала особой тяги к знаниям. Она больше любила гулять, плавать на лодке, танцевать и слушать музыку. Ей свыше была обещана судьба светской дамы, жизнь, полная развлечений, удачное замужество. А мне… я старалась об этом не думать.
Но родители Хины подумали об этом за меня. Я же говорю: они были прекрасными людьми, но вовсе не собирались делать из меня приживалку и компаньонку для своей дочери. Конечно, всё, что делалось за моей спиной, делалось только из лучших побуждений, и всё-таки я оказалась не готова к стремительному повороту событий.
Однажды, в особенно знойный день в начале июня, я забежала в дом, чтобы поставить прочитанную книгу на полку и взять другую. В доме семьи Хины я считалась «своей», входила и выходила запросто, заходила во все открытые для посещения комнаты совершенно свободно, не спрашивая предварительно разрешения. Вот и в этот раз я с удовольствием пробежалась босыми ногами по просторной, полной света и воздуха библиотеке, и задумалась возле шкафа с книгами. Здесь было очень много переводной иностранной и классической японской литературы. Японскую классику я ещё не дочитала до конца, но в последнее время меня всё больше привлекали западные авторы. И пусть качество перевода порой оставляло желать много лучшего, каждая такая книга была сокровищем в стране, лишь недавно распахнувшей двери иноземным влияниям.
В библиотеке были большие окна с видом на веранду и цветущие деревья. Пока я выбирала новую книгу для чтения, кто-то из соседней комнаты вышел на веранду и остановился в тени, очевидно, любуясь зелёным садом.
– Ты не видела Сору-тян? – спросил голос отца Хины.
– Убежала куда-то. Наверное, лежит где-нибудь под деревом и читает, как обычно. Ничего, проголодается и придёт, – мать Хины весело, необидно засмеялась.
И всё-таки что-то меня насторожило. Я понадеялась, что меня не видно из окна, и присела на корточки, спрятавшись за спинкой стула.
– Жаль, что ей не удастся закончить школу, – посерьёзнев, вздохнула женщина. – Может быть, всё-таки подождать годик?
– В мастерской её готовы принять прямо сейчас, – возразил отец Хины, – место очень хорошее, если мы им откажем, они быстро найдут другую работницу. Думаю, Соре-тян такая работа должна понравиться: переплётная мастерская – это не вонючий кожевенный цех и не вечно сырая красильня тканей. К тому же, она сможет первой узнавать обо всех книжных новинках и читать, сколько вздумается. А в будущем… кто знает? Возможно, мы доживём до тех дней, когда и бедные девушки без роду-племени смогут занимать высокое положение в обществе.
