— Вы как, в порядке? Кажется, он вам лицо расцарапал.
Кинг взял у нее платок и вытер вспотевший лоб.
В коридоре уже толпился народ, многие заглядывали в дверь, пытаясь понять, что происходит. Кинг сообщил им, что цирк закрылся. Он хотел лишь одного — чтобы его оставили в покое. Ему очень не нравилось, что посторонние видят его в таком состоянии. И особенно Джоанна.
Он ушел с работы пораньше. День выдался тревожным и странным — визит Уоррена, вместо того чтобы отвлечь Кинга от мрачных мыслей и снять напряжение, только усугубил их. Его подозрения по поводу Дженни и тревоги и страхи насчет того, что будет дальше, так никуда и не делись. Он позвонил Роберту — и на этот раз дозвонился.
— Чарльз? Не ждал, не ждал…
Весьма натужное веселье. Голос Роберта звучал натянуто и неестественно. Похоже, он был пьян.
— Как у тебя дела, Роберт? Есть что-нибудь новенькое?
— На самом деле я сейчас занят, Чарльз, не могу говорить. Работы много навалилось. Надо кое-что уладить. Я тебе перезвоню.
— Нам нужно встретиться, Роберт. Я думаю, ты был прав. Насчет Дженни.
— Чарльз, у меня правда нет ни минуты. Мне кажется, нам не стоит пока встречаться. Тут такая неразбериха. Я позвоню. Пока.
На следующее утро Джоанна сказала Кингу, что ей очень неловко за этот несчастный инцидент с Уорреном; она чувствовала себя виноватой. Он сказал, что лучше всего просто об этом забыть. Войдя к себе в кабинет, он первым делом засунул «Видение Вселенной» в мусорную корзину. Незадолго до обеда раздался телефонный звонок.
— Доктор Кинг? Говорит инспектор Мэйс, центральный полицейский участок Кембриджа. Вы не могли бы зайти к нам сегодня? Нам надо поговорить. Так, выяснить пару рабочих моментов. Так что вы не волнуйтесь. Обычная текучка.
— Присаживайтесь, доктор Кинг. Скажите, пожалуйста, вы давно знаете Роберта Уотерса?
— Уже лет пять. Мы познакомились в кафе, разговорились. Оказалось, что у нас много общего. В общем, мы подружились и до сих пор остаемся друзьями.
— Он говорил вам, что мы вызывали его сюда к нам на прошлой неделе?
— Да нет, не думаю.
— Вы не думаете?
— Нет, не говорил. А должен был сказать?
— Не вижу причин, почему нет. Вам что-нибудь говорит слово «Паводок»?
— Да — а что? Следует ожидать наводнений?
— Нет, я имею в виду название. Вы уверены, что Уотерс никогда не упоминал его в разговоре и ничего не рассказывал о вещах, которые он пишет — о стихах или прозе?
— Уверен.
— Вернемся к этому позже. Взгляните на этот документ. Узнаете?
