— А что, я должен ей рассказать все, как есть, про волшебный мир? — парировал юноша. — Не забывайте, что она не ведьма, вообще-то. У нее нормальные маггловские представления о том, как все должно быть.
Аврор мрачно нахмурился и дернул головой. Рики растолковал это так, что тот, вообще-то, предпочитает нести службу по старой схеме, наблюдать с подходящего поста за домом Макарони и более не пересекаться ни с Рики, ни с его требовательными друзьями.
Однако в планы Рики как раз входило времяпровождение вне дома. И он сразу же ознакомил домашних с тем, что предложила ему Дан.
— Тогда я с вами пойду, — объявил Пит прежде, чем родители успели что-либо сказать. — До того надоело, что почти не высовываемся, на людях не бываем. Это же невозможное дело — держать взаперти гостя. Мы могли бы показать тебе Лондон.
— Вообще-то я был в Лондоне, — уточнил Марк, — но от свежего воздуха не откажусь.
Дома Рики, вдобавок, дожидалось письмо, подписанное именем миссис Гвенды Чайнсби, которое с утра вряд ли порадовало бы его. «Тоже мне новый друг нашелся», — подумал Рики, вскрывая конверт. Его не особенно воодушевляло то, что и она теперь вместе с ребятами будет бомбить его почтой. Однако от любимых друзей эта дама выгодно отличалась тем, что Рики не боялся разочаровать ее, расстроить или обидеть. Как настоящая слизеринка, миссис Чайнсби была достаточно мудрой и устойчивой, чтобы не огорчаться из-за него. Возможно, поэтому он сразу же прочитал — по диагонали, разумеется — ее послание.
«Я бы хотела помочь тебе в сложной борьбе с самим собой, но не представляю, как именно», — так вкратце можно было пересказать все содержание, растянутое на целый пергамент.
«До чего честная женщина», — подумал Рики.
Но миссис Чайнсби о чем-то ему напомнила. Рики наморщил лоб, стараясь восстановить в памяти, что именно. Она ведь была знакома с Дан и… да, конечно, была в восторге от того, как Рики слушается ее.
Внезапно он едва не расхохотался. Ведь Рики напрочь забыл, насколько потенциально опасен, и что утром собирался советовать Даниэле не оставаться с ним одной в квартире, в городе, на планете, и вообще держаться от него подальше. Напротив, казалось, в чем-то он сам ее боялся.
Уже перед сном, оставшись один в своей комнате, Рики поймал себя на том, что ему не хочется рисовать то, что обычно. Но все же он привык браться за карандаш, и быстро осознал, что ему не хватает этого. «Почему бы не нарисовать что-нибудь приличное?» — подумал он. Например, Даниэлу…
