Как бы там ни было, Рики ничего не собирался ему объяснять. Стиснув зубы, он проследовал за профессором по мрачным коридорам. Настенные факелы загорались по мере их приближения, что могло бы показаться Рики хорошим изобретением, не будь ситуация, в которой он находился, такой дрянной. Профессор привел его в свой кабинет и движением палочки зажег на столе несколько свечей. Свет зловеще позолотил не очень приятное с виду содержимое полок, по стенам заплясали тени. Очевидно, до визита в коридор профессор что-то писал, поскольку, войдя первым, сразу же свернул и убрал пергамент, и только после этого повернулся к ученику.
— Садитесь! — приказал Снейп.
— Спасибо, сэр! — сказал Рики и остался стоять.
Возможно, неподчинение разозлило профессора, потому что, когда он заговорил вновь, его голос вибрировал от холодного бешенства.
— Если я все правильно помню, я только что застал Вас вне стен общежития после отбоя. Я пока что не спрашиваю Вас, где Вы шатались, — останавливающий жест в сторону Рики, который и не думал перебивать, — я глубоко возмущен тем, что Вы, студент “Слизерина”...
“...и попался, какой позор”, — закончил про себя Рики.
Пауза меж тем иссякла.
— Не я ли говорил Вам, что не всякий может соответствовать требованиям нашего колледжа?
— Да, сэр! — глаза Рики расширились от восторга. А что, если...
— По-вашему, мне будет приятно смотреть в глаза коллегам, если одного из моих учеников поймают на нарушении правил?
— Нет, сэр! — “это дураку понятно”, — а Рики вообще-то было наплевать на профессора. “Вот только Лео — он так трудно сходится с людьми”. Рики привязался к нему.
— Достойны ли Вы теперь называться слизеринцем? — свирепо спросил Снейп.
— Так отчислите меня, сэр! — с надеждой выпалил Рики.
Снейп подавился очередной фразой. Очень медленно он приблизился к Рики, не сводя глаз с его лица.
Даже от дежурных взглядов профессора Рики всякий раз пробирала дрожь. После он стыдил себя, клялся не поддаваться и нарочно, даже с вызовом, пытался выйти на “линию огня”. Но от этого змеиного гипноза ему захотелось убежать. Рики отвернулся, прекрасно сознавая, какая это наглость.
— Почему ты так говоришь? — глухо спросил Снейп.
— Вы же сами сказали, что я недостоин Вашего уважаемого “Слизерина”, — невежливо заявил он, надеясь, что от этого шансы на удовлетворение его просьбы повышаются. — Я понимаю, что в этом случае потеряю год.
— И что? — почти с любопытством продолжал допрос Снейп.
