— В нашей школе четыре колледжа, они называются “Гриффиндор”, “Хуффльпуфф”, “Равенкло” и “Слизерин”. Каждый из них предъявляет высокие требования к своим студентам. Завучи колледжей проведут с вами более подробную беседу по этому поводу. Через несколько минут вы присоединитесь к остальным учащимся в Большом Зале. Предлагаю вам не тратить времени даром и привести себя в порядок перед началом церемонии. — Сказав это, она удалилась.
Рики нагнулся посмотреть, не испачкан ли подол робы. “Могли б зеркала повесить, если так хотят, чтоб мы привели себя в порядок”. Его взгляд скользнул по метке с фамилией — буквы плясали, поскольку мама вышивала неважно, но было решено не показывать хламиду миссис Дуглас.
Рики поискал знакомых и обнаружил в поле зрения только Селену — волосы выделяли ее среди всех. Подойти он не успел — вернулась строгая профессорша и велела следовать за ней, предварительно построив детей парами по принципу “кто ближе стоит”. На этот раз Рики достался совершенно незнакомый мальчик, гладко причесанный, с изящной осанкой и высокомерным взглядом.
— Неизвестный крестник Гарри Поттера, — без выражения констатировал он мягким, певучим голосом. — Оригинально, что именно ты приложил достопочтенный “Гриффиндор”.
— Откуда ты знаешь? — “Ну и быстро же тут расходятся сплетни!”
— Слышал. И в жизни не забуду.
— За мной! — скомандовала профессор МакГонагол.
Шаркая по каменному полу, они вернулись к тем дубовым дверям, мимо которых недавно приходили. Двери распахнулись, и первогодки ввалились в огромную, ярко освещенную залу. Конечно, свет исходил от свечей — но только парящих в воздухе, отчего Рики сразу вспомнил старательно выученные в начальной школе правила противопожарной безопасности.
Четыре длинных стола с учениками тянулись на весь Большой Зал, а в конце на фоне окон стоял еще один. И те типы, что расположились за ним, судя по возрасту, могли быть или учителями, или уж очень давними второгодниками. У Рики создалось впечатление, что все они смотрят на него, хотя это не имело смысла, и скорее всего, у него просто разыгралась фантазия. Столы были красиво сервированы пустыми блюдами и кубками, при виде которых Рики сразу понял, что его мутит от голода.
Следом за профессором МакГонагол они прошли к учительскому столу и остановились напротив, перед табуреткой, на которую водрузили очередную музейную редкость: на сей раз — колдовскую островерхую шляпу, заплатанную и очень грязную. МакГонагол приказала встать лицом к Залу, и когда Рики вновь глянул на шляпу, у него отпала челюсть. У шляпы появился рот, и через секунду она запела:
