Все то время что моя работодательница жаловалась на свои жизненные трудности, я с мыслями «мне б твои проблемы», молча цепляла поводки к ошейникам.
- Можно мы по лестнице спустимся? - Томила нервно жала на кнопку вызова лифта, мне же не особо хотелось проводить в ее обществе еще несколько минут.
- Да, но это десятый этаж? - Красивая шатенка непонимающе хлопала ресницами.
- А это и хорошо. Вашим собакам не помешает дополнительная физическая тренировка. Да и мне тоже, - я неловко перевела взгляд на собственный живот.
Томила Кирилловна пожала плечами:
- Как хочешь, дело твое, - и тут же будто упала на колени. - Ну что, мои хорошие, мамочка вынуждена вас покинуть. Но вы же знаете, что я вас люблю? Знаете?
Поочередно обхватив обеими руками красивые морды, Тамила не побрезговав расцеловала своих «малышей» в носы. На подобное проявление материнских чувств собаки отреагировали по-разному: Рокси, как настоящая дама, воротила морду; Лабутен - с удовольствием ответил хозяйке взаимностью чуть ли не слизав с лица всю красоту.
- Пока, мои хорошие! - Уже с лифта прокричала Томила махая при этом рукой. - Танечка, верните мне их к двум.
- Хоро… - Я не успела закончить слово, как двери лифта сомкнулись.
- Что ж, «мои хорошие», - почесывая Рокси за ухом, передразнила я Томилу, - у нас вагон времени и мы можем нагуляться до одури.
Собаки дружно залаяли, но резко замолчали. Они были воспитанной парочкой и прекрасно понимали - за подобные эмоции на лестничной клетке их никто по головке не погладит.
3
Эту свою работу, как и все остальные, я нашла через интернет. «Малышей» породы пиренейская горная, каждый из которого весит около шестидесяти килограммов, выбирала чисто по весовой категории. Мне нисколько не хотелось комплексовать рядом с кокер-спаниелем или красавчиком стаффом. Девушка с ростом метр шестьдесят семь и весом около семидесяти кило, и без того неуверенная в себе, на фоне мелких собак чувствовала бы себя еще ужаснее, если это вообще возможно. Так и получилось, что уже больше года я вожусь с парочкой белоснежных красавцев которых, наверное, даже люблю.
Лабутен и Рокси, мои единственные друзья в онлайне. Я им даже иногда сочувствую, ведь когда мне особенно хреново, именно они удостаиваются чести выступать в роли «дружеского плеча». Но, с другой стороны, даже если бы у меня числились в друзьях люди, я бы не получила от разговоров с ними такого удовольствия и удовлетворения. Прижать к своему сердцу огромный комок пушистой шерсти; щедро омыть его слезами; рассказать без малейшего намека на недоговоренность все, что накопилось; а взамен получить полностью избавленное от влаги, при помощи шершавого языка, лицо - вот он, предел моего счастья.
