— Не хочу — не буду! — продолжала визжать девочка, закладывая
очередной круг вокруг стола и ловко уворачиваясь от преследовавших ее
нянь; огненные волосы пылали, точно перелетающий с места на место
костер.
На очередном круге она вдруг заметила отца и мигом кинулась искать у
него защиты. Поймав малышку на ходу, Кравой быстрым сильным
движением вскинул ее на руки.
— В чем дело?! Что у вас происходит?!
Едва оказавшись на руках у родителя, эльфина тут же вцепилась в него,
точно зверек. Раскрасневшиеся эллари остановились, тяжело переводя
дыхание.
— Мы принесли девочке красивое платье, а она не хочет его надевать!
Требует, чтобы ей отдали старые штаны.
— Ну, так отдайте, — ответил Кравой. — Она же ясно сказала, что не хочет
платья — зачем вы ее заставляете?
— Но… — осторожно начала одна из эльф, смущенно опуская глаза перед
Кравоем. — Мы думали, будущей велларе следует привыкать к женскому
платью…
Жрец солнца не дал ей договорить.
— Во-первых, — начал он с такой неожиданной строгостью, что бедная
эллари покраснела до самых ушей, — она не будущая веллара — она
является ею по своему рождению, и никакое платье не может ни добавить
ей сил, ни отнять. А во-вторых… — он нахмурился еще суровее. — Я думал,
в Рас-Сильване больше прислушиваются к пожеланиям детей. Отдайте
штаны немедленно!
Не поднимая глаз, эльфа удрученно протянула Кравою отобранную
одежду. Аламнэй незаметно для отца скроила противную рожицу и
показала няне язык. Потом, заметив сидящего за столом Гердерика, на
всякий случай показала язык и ему.
— Аламнэй, это невежливо, — не оборачиваясь на дочь, спокойным
голосом заметил Кравой; эльфина в изумлении уставилась на отца — как
он мог заметить ее выходку?! Ведь он смотрел в другую сторону!
— Невежливо потому, что Гердерик — мой друг, — невозмутимо продолжал
солнечный эльф. — Кроме того, я уверен, он не имеет ничего против того,
чтобы девочки ходили в штанах…
Ирилай поспешно кивнул, подтверждая его слова. Кравой спустил дочь с
рук и вручил ей драгоценные штаны.
— Вот это рыжее существо — моя дочь, Аламнэй, — размягченным голосом
пояснил он, обращаясь к Гердерику.
Эльфина неожиданно смутилась и спряталась за Кравоя, прижавшись
лицом к его руке. Озерный эльф улыбнулся на девочку, жавшуюся к отцу.
— Я так и понял — кто еще может быть таким шумным! У меня самого дома
есть примерно такое же, только мальчишка — чуть постарше, еще шумнее,
и все время норовит уронить что-нибудь себе на голову…
— О, не сомневайся, с этим у нас тоже все в порядке! — заверил Кравой.
