на Соик, он с замиранием сердца заметил на ее лице то же выражение
сосредоточенного блаженства, которое переполняло его самого, и чувство
родства с лесной эльфой расцвело в нем с новой силой.
Прерванная беседа вскоре возобновилась. На правах провожатого Иштан
указывал дорогу, одновременно делясь с логимэ знаниями по поводу того
или иного встречаемого ими растения. Его голос и весь вид были весело-
оживленными — он не мог не признаться, что ему очень приятно встретить
того, кто способен оценить его открытия. Возле поляны, поросшей
багульником, он замедлил шаг.
— Вот, например, багульник, или болиголов болотный: здесь он растет
невысоким, но там, немного глубже в лесу, попадаются более крупные
экземпляры. Хотя я лично считаю, что низкорослые растения более
пригодны для выгонки экстракта — они накапливают в себе больше смол и
легче отдают их…
Соик с интересом слушала, склонив голову и глядя из-под опущенных век
мимо него на цветы. Когда он закончил, заметила:
— Ты так хорошо разбираешься в травах — я думала, только логимэ так
интересуются ими.
— Мне нравится раскрывать их тайны, — с чувством произнес Иштан, и его
синие глаза загорелись. — Порой мне кажется, что растения — это знаки,
посланные нам Эллар, знаки ее помощи нам! Каждое растение обладает
каким-то особенным свойством — одно способно утешить боль, другое
дарует спокойный сон, или, наоборот, бодрость, но эти свойства — не
явные, их нужно уметь разглядеть… Каждый цветок — словно маленькая
тайна, которую нужно разгадать; это — как игра, в которой можно
использовать свои знания!
Лесная эльфа медленно покачала головой.
— Мне казалось, велларов занимают менее осязаемые материи — вы ведь
работаете со светом луны…
— Да — и это очень интересно, совмещать возможности виденья с теми
силами, которыми обладают растения. Такое лечение оказывается намного
более эффективным.
— Любопытно… А чем еще занимаются веллары?
— Ну… — Иштан замялся; его взгляд вдруг остановился губах певуньи; с
тех пор как он еще утром, в замке, обратил на них внимание, они казались
ему самой прекрасной среди всех черт ее лица: вся ее красота, вся ее
сущность словно свелась для него к этим, похожим на цветок, губам! Он
нервно сглотнул, с трудом отвлекаясь от них:
— Ну, это… это трудно объяснить. Мы как будто передаем силу Эллар в
этот мир — тем, кто в ней нуждается. А мэлогрианы — что они делают?
Тоже работают с силой?
Соик задумалась, потом, немного помолчав, сказала:
— Нет, мы не берем ничью силу — скорее, настраиваем свои тела и души
