— Неприятности какие?.. — осторожно поинтересовался Вадим, ставя на газ вместительную турку с дозой на компанию.
— Пс-т! — фыркнул профессор, сделав несколько дыхательных упражнений. — Приятности не… Прелестно сказано! Но вы абсолютно правы, Вадюша! Именно неприятности! Причём — у всех нас…
— Снова революция на дворе, что ли?!. И я опять её проспал?!. — Вадим глянул в тёмное окно, но там сегодня не стреляли трассирующими, и даже не салютовали.
— Именно революция… — профессору вдруг стало муторно: его лицо сморщилось, и он всё-таки полез в холодильник за закуской.
Вадим опять удивлённо поднял брови.
— Вадюша, вы знаете, что такое «чёрная дыра»? — спросил Иван Иванович, придя наконец в себя с помощью колбасы.
— Я слышал, что очень большой и грязной дырой называют наш с вами город… — уныло ответил Вадим.
— Это не совсем так, друг мой и сосед, — Иван Иванович осоловело посмотрел на Вадима влажными глазами. — «Чёрная дыра» — это огромная масса вещества, сжатая до чудовищной плотности и ничтожно малых размеров. Свет уже не способен вырваться за её пределы, поэтому она практически невидима.
— По этому поводу вы с горя выпили… — Вадим заправил закипевшую турку двойной порцией кофе.
— Сам по себе этот весьма прискорбный факт не достоин особых наших огорчений. Если бы не… не… — профессор решительно потянулся рукой за бутылкой.
Вадим убрал её с глаз подальше.
— Ван Ваныч, вам пока хватит, а то кофе мне придётся пить одному. И не спать до самого утра, думая о так и не раскрытой мне страшной тайне Природы…
— Тайна закрывается… — профессор экспериментально клюнул носом, но тут же встрепенулся. — О чем это я сегодня?.. А?.. Ах, дырочка, чтоб ей пусто было… Да, Вадюша, в далёком Космосе масса этих самых «чёрных дыр», имеющих приличные размеры. Но суть не совсем в них. Есть ещё и микроскопические «чёрные дырочки»…
Представьте себе, допустим, астероид размером в тысячу километров, сжатый какими-то обстоятельствами до размеров элементарной частицы. Естественным путём он, конечно, сжаться не может. Но при Большом Взрыве, когда образовалась вся наша Вселенная, по ней разлетелись сверхплотные и сверхмассивные осколки. Летает такая штучка, летает, засасывает космическую пыль, накапливая массу, пока не напорется на звезду или планету… Бумс!.. — профессор вторично клюнул носом, и встрепенулся уже чуть позже.
Вадим налил ему уже готового кофе.
— Так на что же такое напоролась ваша чернявая дырочка, отчего вы решили надраться, глядя в ночь?
