— Помоги мне, — обратилась я к мальчику, а сама схватила труп за плечи и оторвала его спину от стенки ванны. Раздался хруст, и несколько кусочков того, что покрывало тело, отвалились и упали на дно. Взгляд на оголившуюся часть кожи, по-прежнему покрытую тонким слоем меди, подсказал мне, что здесь и речи быть не может о смерти от ножевого ранения или выпущенной пули.
Плакстон даже не пошевелился в ответ на мою просьбу.
— Он действительно умер? — все еще не веря, спросил он; его губы дрожали. Я едва удержалась от парочки неуместных острот — что-то заставило меня держать себя в руках.
— Да, — подтвердила я очевидное. И только.
— Я так и подумал… Поэтому и написал тебе.
Странно было ожидать от него подобное — ведь, по моему мнению, мальчик все еще пребывал в глубоком шоке.
— Но почему ты позвал меня? — удивилась я. — Почему написал письмо вместо того, чтобы позвонить? И если уж мы заговорили о телефоне… почему ты просто не вызвал полицию?
Плакстон побелел еще сильнее (если такое вообще было возможно):
— Они решат, что это я убил его. Я хотел, чтобы за расследование взялся кто-то, кто сможет доказать, что я не виновен. Поэтому я и написал тебе.
— Ты и правда это сделал? Имею в виду… убил его?
— Конечно, нет! — возмущенно прошипел мальчик, (наконец) слегка розовея.
— А кто тогда это сделал?
— Не знаю. Поэтому я и хотел, чтобы ты пришла.
Плакстон уже начинал звучать как заевшая грамофонная пластинка. Я еще раз — на этот раз очень внимательно — вгляделась в мертвого человека.
— Мы можем поговорить в твоей комнате? — спросила я. Несмотря на то, что это казалось крайне заманчивым, обсуждение убийства над ухом самого убитого показалось мне несколько оскорбительным. Кроме того, я хотела получше разглядеть комнату Плакстона.
— Раскажи-ка мне, — приступила я к допросу, устроившись в его любимом плетеном кресле, — о других мальчиках, обитающих в комнатах этого крыла. Можешь начать с Паркера и Косгрейва.
— Косгрейв нормальный парень, — послушно начал рассказывать мой собеседник. — Он капитан спортивной команды. Его отец, профессор химии, преподает в Кембриджском университете.
— Случайно не Харрисон Косгрейв? — оживилась я. — Автор «О любопытных свойствах тиокарбанилида»?
Эта книга имела вечную прописку на моем прикроватном столике.
— Может быть, и он. Этот чудной старый индюк… Появляется здесь в День Основателей.
— Когда празднуют День Основателей?
— В последний раз как раз вчера. Семнадцатого.
