– Да она мне в матери годится!
– А когда спросит: «К чему готов?» – ты ответишь: «Обедать. Мясо с гарниром на двоих, пожалуйста».
– Думаете, сработает?
Как ни странно, сработало. На этот раз дедуктивный анализ Коула оказался верным, и на столе довольно быстро возникли две солидные порции горячего. Мериэл принесла их лично, предварительно сняв передник и расстегнув верхние пуговки на блузке.
– А вот и добавка, – вполголоса отметил Коул.
Как только Мериэл вернулась на кухню, Честертон воспользовался случаем и поинтересовался, чего еще следователю не хватает для счастья.
– Откуда я знаю, – проворчал Коул. – Мы допросили почти всех, кто разговаривал с ним в тот вечер.
– «Последнее ура».
– Да, эта фраза часто всплывала, даже в предсмертной записке упоминалась.
– А он, случайно, не интересовался политикой?
– В смысле?
– Была такая книга – о старом политике и его последней кампании. Даже фильм сняли, с тем же названием – вот откуда взялась фраза.
Этот выскочка ходит по лезвию бритвы! Самый умный, что ли?.. Коул подцепил вилкой гриб и злобно задвигал челюстями.
– Я к чему, – добавил Честертон. – Одна из свидетельниц сказала, что видела в пабе местного члена парламента.
– Ты уже набрал все показания на компьютере?
– Времени не было – вчера в морге проторчал.
– Так найди время! И без того следователь нас прессует – некогда рассиживаться!
– Да толку с них… Вы заметили, как все скрытничали насчет разговоров с Адмиралом на Мостике?
– Ну это понятно – личные моменты. Как там… «Долгое прощание». Или «Прощай, моя любовь», если хочешь. Кстати, это две разных книги и два фильма.
– Ага. Наверное, он решил перед смертью обрубить концы, закончить все дела, сказать каждому, как он ценит их дружбу – если, конечно, это были его друзья.
– Сильно сомневаюсь. Впрочем, он мог и заблуждаться; никогда не знаешь, что люди о тебе думают.
– И то правда.
Из кухни снова выплыла Мериэл, спросила, не нужно ли добавки.
– Констебль Честертон не отказался бы от булочки – он у нас любит сладенькое! – подмигнул ей Коул.
Та захихикала:
– Я тоже – и не только на завтрак!
Честертон поспешно выставил на этом пути полицейское заграждение.
– Мы хотели спросить: вы не видели тут человека с видеокамерой? Перед нами заходил.
– Стэн, оператор Бена. Он сейчас наверху: каждое утро приходит, и они планируют съемку на день.
– Нам нужно с ним переговорить, – сказал Коул. – Он снимал то, чего не следует.
– Ах, противный! – отозвалась Мериэл. – В Крэбуэлле? А я думала, у нас никогда ничего подобного не происходит.
