«Красный понедельник» — это не совсем правильное название, потому что тогда аборигены так этот день недели не называли. А как? Везде по-своему: в Армире — «День вчерашнего вина», в Вираце и Мариане — «лунный день», нордлинги — «День Локи».
А в тот день, в 93 году до пересечения сфер, на плахе в городе Инаре легло двадцать четыре барона и рыцаря. Их сюзерен испугался мятежа, про который ему нашептали предатели. Якобы все должно было состояться еще через день. Вот сюзерен его как бы предупредил. После чего еще четыре года воевал с их возмутившимися родственниками, пока при осаде замка Бейтен стрела не угодила ему в шею. Бывают такие странные стрелы, которые выпускают спереди, а они попадают в цель сзади. Сюзерена уже давно нет, нет его государства, жива лишь память о драме на рыночной площади Инара.
Но Лео явно что-то еще хочет сказать.
— И еще скажу тебе. Умному приходят глупые мысли, доброму — злые, прижимистому — щедрые. А вот следовать им они не обязаны. Я даже думаю, что такие мысли ниспосылаются для того, чтобы на них выработался иммунитет, как на прививку коровьей оспы. Чтобы потом лицо не выглядело, как место обстрела гаубичного дивизиона. Только пришлые ее делают, а аборигены нет. Хотя знают и могут. Ты понял, что я хотел сказать этим?
— Конечно, конечно. Только вот отчего мне приходят сны и мысли о том, что я Повелитель мертвых? Это оттого, что я им могу стать, оттого меня и иммунизируют к такому сценарию? И почему тогда я не думаю и вижу во сне, что я стал пить как наш сосед или пара моих предков? По-моему, стать пропойцей у меня куда больше оснований, чем Повелителем мертвых.
— В этом ты ошибаешься.
Кажется, Лео проговорился. Он понял это и далее заперся, прикидываясь, как и прежде. Словно я ничего не понимающий.
Ладно, пока прекращу терзать бедного проболтавшегося фамилиара, но я до него еще доберусь. В этом кроется какая-то тайна, и, думаю, что она мне нужна, но совсем не неотложно. Наверное, она мне понадобится для Белой Лисицы, потому пока можно и отложить. Вот как жить с такими субъектами — два некроманта и один кот-фамилиар пытаются мне рассказать нечто такое, во что сами не верят…
А каково мне поверить им? Я ведь не просил у них ничего, кроме правды. Если они не могут понять — я ведь не в претензии. Мало ли что видно им, и это может быть чем-то непонятным. Но так и сказали бы, что ничего точно понять не могут. А не вот эти слова про Повелителя Мертвых, которые даже во сне продолжают беспокоить меня. И как это может быть, что нельзя понять: способности или нулевые или экстраординарные? Как такое может быть?
