— Даже не представляешь как, — пробормотала она еле-еле. — Хватит игр, Митч…
Он засмеялся и наконец дотронулся до ее клитора, просто легко прикоснулся кончиками влажных пальцев.
— Митч, — произнесла София обессиленно.
— Повернись на спину, детка.
Она повиновалась. Холларан подтолкнул доску для серфинга к менее глубокому месту, где он мог свободно стоять.
— Раскрой себя для меня, детка. Покажи, где ты хочешь, чтобы мой язык ласкал тебя.
София сделала так, как он просил широко раздвинула ноги, и Митч увидел, что она вся влажная от желания и жаждет его рта. Он наклонил голову и осторожно коснулся языком ее покрасневшей и набухшей плоти. Ласки становились все более интенсивными, а потом его зубы коснулись клитора. Митч ввел внутрь ее тела два пальца, стимулируя точку G, в то время как его рот творил с ней чудеса. Он чередовал легкие прикосновения с сильными и быстро довел ее почти до пика. София не хотела, чтобы все заканчивалось слишком быстро, но больше не могла противиться подходящему оргазму. Митч ввел еще один палец, все внутри нее напряглось, и горячая волна прокатилась по позвоночнику. Потом он перевернул ее, и, насадив на себя, замер. Она открыла глаза и встретила его взгляд.
— Чего ты ждешь?
— Тебя, — коротко ответил Митч.
Она стала медленно подниматься и опускаться, садясь на его твердый член.
— Быстрее, — сказал Митч.
— Еще рано. — Теперь София мучила его.
Ее влагалище плотно облегало его член, увлажняя его по всей длине. В нетерпении Митч схватил Софию за бедра и стал приподнимать и опускать ее, все ускоряя и ускоряя темп. София почувствовала приближение второго оргазма, и Митч, ощутив ее содрогания, впился губами в нежную шею и, зарычав, кончил сам.
В воскресенье вечером Митч отвез Софию домой. Хотя уикенд прошел не так, как он предполагал, но в плане секса он был весьма и весьма удовлетворен. Мысль о том, что ему придется сейчас покинуть Софию и вернуться в свой одинокий гостиничный номер, тяжелым камнем легла ему на душу.
— Не хочешь выпить перед уходом? — спросила София.
Они стояли около ее двери. Улица была пуста, если не считать двоих подростков, катавшихся на скейтах. Митчу хотелось втолкнуть Софию в прихожую и взять ее последний раз. Последний раз. Черт! Он не был готов к этому. Он чувствовал, что София тоже не хотела, чтобы все это заканчивалось, и чуть не сказал «да».
— Лучше не надо. — Митчу все же удалось справиться с эмоциями.
София отступила от него в приоткрытую дверь, будто приглашая войти, но Холларан остался на месте. Искушение плюнуть на все трезвые рассуждения было велико, только его уставшая душа подсказывала ему, что разум — это единственное, что может обезопасить его от Софии.
