— Я твою мама вертел! — и добавил мощную тираду на родном языке.
Обыски дали мало. В квартире каждого были обнаружены драгоценности и деньги. Все изъяли для проверки, но рычага для воздействия на задержанных это не давало. У одного был также тайник с несколькими чеками с героином, но к моменту допроса он успел подсуетиться — и оперов встретил адвокат.
Сечин с операми из отдела наркотиков штурмовал точку по сбыту героина, наводка на которую была у ОБНОН. Это был частный дом. Сечин и клиент барыг, которого опера по наркотикам заставили сотрудничать через компромат, подошли к дверям и постучали. В мощной металлической двери было окно-ставня — когда она открылась, изнутри на визитеров взглянули хмурые и недоверчивые черные глаза.
— Открывай, это я, — пробормотал торчок. — Сегодня мне двойную. У меня есть бабки.
Опера из отдела наркотиков подкрались в обход, через огород — для этого пришлось убеждать соседей, но игра того стоило. Потому что цыган-наркоторговец, сын которого караулил у окна и не заметил ничего подозрительного, открыл дверь. Немедленно внутрь ворвались Сечин и опера, швыряя барыгу на пол и несясь вглубь дома:
— Полиция! Лежать! Руки чтоб я видел! Эй, ты, а ну к стене! К стене, б… дь, быстро!
— Где наркота? — опер из ОБНОН, повалив барыгу на пол, хлестал его по щекам. — Где тайник? Ну?!
Барыга лепетал что-то по-цыгански. Сечин зло крикнул:
— Хрен с ним, сами найдем! Вызывайте кинолога!
К вечеру результаты рейда были внушительными: пять обысков, 12 задержанных, изъятые оружие (обрез и пистолеты — три травматических и один боевой) и наркотики (в общей сложности более 45 граммов героина, особо крупный размер) и прочее.
Но главного так и не добились.
***
Было около восьми вечера, когда Савченко заглянул в кабинет к Кузьмину.
— Можно?
Тот говорил по телефону с кем-то из руководства. Кивнул, чтобы Савченко заходил. Когда Кузьмин положил трубку, он лишь устало вздохнул:
— Начальство требует результаты. Мы задействовали СОБР и оперов из четырех отделов. Должно быть хоть что-то.
— Хоть что-то есть. Наркота, стволы, золото.
— Новое что-нибудь всплыло?
— По Чандеру — нет, — признал Савченко. — Все молчат. Один из барыг, которых мы хлопнули на наркоточке, согласился говорить, но он слишком мелкая сошка, чтобы сын барона с ним общался. Не знает ничего. Так что он пригодиться только для мужиков из отдела наркотиков.
— Черт…
— Валер, разговор есть.
Кузьмин сделал вид, что не заметил, как из обращения подчиненного исчезло обязательное «Александрович». Он закурил, что позволял себе в кабинете редко, и безразлично пожал плечами:
