— Потом посмотрим, — буркнул Савченко. — Пиши.
— Я знаю много! Разного! — отчаянно гнул свою линию парень. — Ой, слушайте, вспомнил! Говорят, вы отпустили этого, из «Вегаса», да? Сплетня ходит, что всех отпустили там, правильно?
— Шикардос! — зарычал Сечин. — Ты на мозоль давить собрался? Да я тебе сейчас палец сломаю, твою мать!
— Нет-нет, погодите! Я тут вспомнил фигню одну! Я в «Вегасе» выстрел слышал! И не я, многие слышали!
— Что? — Савченко внимательно уставился на парня. — Что ты сказал?
— Вы не знали? Если я скажу все, это мне поможет?
— Сделаем, что можем. Когда это было?
Игнат поморщился и заерзал, напрягая память.
— Кажется… Да, точняк. В воскресенье. Я тогда еще проигрался по-крупному, все бабки спустил…
— В воскресенье вечером?
— Что? А, ну да. Ага. Где-то часов в восемь, может чуть раньше.
Савченко и Сечин переглянулись. Савченко подсел к Игнату, забыв про усталость, чистосердечное признание, сигареты и что угодно еще.
— Так. Игнат, давай-ка сейчас поподробнее. Вспомни. Это важно. Расскажи, как все было, и будет сделка. Отвечаю. Понял? Давай, вспоминай все. Где был выстрел? Где именно? Кто стрелял?
— Я… я не знаю, где. Где-то внутри, в глубине. В подсобке, где-то там. Я не знаю, что там. За стойкой у них какие-то помещения.
— Кабинет Щеголькова, — вставил Сечин.
— Все всполошились децл. А потом хозяин клуба вышел. Говорит. Все нормально, случайно стрельнул в пол. Все поржали немного и дальше играть…
— Ты видел, туда входил кто-нибудь? Перед этим?
Игнат от возбуждения, почувствовав шанс, безостановочно ерзал на стуле, теребил пальцы и притоптывал ногой.
— Так. Дайте вспомнить. Я на автоматах был как раз. Пива себе взял перед этим… А, ну да. Туда незадолго до этого какие-то типы пришли. Черные.
— Черные?
— Трое. Один здоровяк, прям бугай. С крестом таким громадным на груди. Гора мышц. И еще два мажорика, в костюмах таких блестящих — пиджаки, брюки, белые рубашки, все дела. Все черные. Похожи на… не знаю, на кавказцев, может…
— Или цыгане?
Игнат удивленно посмотрел на Савченко и, помедлив, закивал.
— В натуре. Как я сам не допер. Цыгане, точняк. Они самые.
Савченко нахмурился и, сжав зубы, снова переглянулся с Сечином.
— Падла лощеная, — зло процедил он. — Он нас поимел.
***
— Работаем по-плохому или по-хорошему? — по пути на место спросил командир группы СОБРа. Держась за поручень трясущегося фургона, Савченко буркнул в ответ:
— Они подстрелили одного из нас. Сам как думаешь?
