Третий был иным, и он служил украшением всей коллекции. Никаких жемчугов, просто огромная, широкая блестящая масса из камней, причем среди них — никаких цирконов или шпинелей.[6] Сверкающая масса бриллиантов, рубинов, сапфиров была вкраплена в золотое витье по периметру, а внизу свисали бриллианты и сапфиры, каждый не меньше пятнадцати каратов, а самый большой камень, сапфир, превышал двадцать пять. Бриллианты представляли собой снежно-голубые голконды.[7]
Но поначалу я не считал ни количество предметов, ни камни, ни караты. Я сидел и пожирал все это глазами. Я брал украшения в руки и, глубоко дыша, радовался тому, что наблюдаю такое богатство. Потом я хватал другие предметы, словно опасаясь, как бы они не уплыли от меня, если я их не буду крепко держать. Потом я взял все это в ладони, сидя прямо на полу «Дака» в окружении поломанного и ржавого оружия, и все глазел и глазел на этот блеск в своих ладонях и слышал гулкие удары крови в ушах, заглушавшие работу двигателей.
Я был богом в двухмоторном небе, и я был богат. Богат, черт побрал бы всех вас там внизу, богат!
Внезапно я в панике вскочил и бросился в кабину. «Дак» шел чуть ли не под сорок пять градусов к земле, до которой оставалось только пятьсот футов. Но вот все в порядке, приборы работают нормально, земля на месте, в пяти тысячах футов внизу, самолет делает под 130 узлов. Я сидел обмягший, пот струился у меня по лбу и попадал на солнечные очки, руки дрожали на коленях. Впереди меня ждало, как мне виделось, долгое безмятежное будущее. Я закурил.
Наверное и Моррисон, человек, который вывез драгоценности из Индии, тоже побежал в салон, как только остался один, и тоже достал их из ящиков и любовался ими. Но у него было куда больше всего, чем полюбоваться, а у меня — лишь толика того, что он умыкнул.
Его сокровища взяли на себя управление его самолетом вместо него, они и довели его до последней капли горючего. Сам он такого никогда не допустил бы.
Я взглянул на карту и часы и пришел к выводу, что я должен достичь Мехари — если я собираюсь лететь туда — через пятнадцать минут. Я проверил автопилот, подтянул шасси, которое пыталось выделывать свой старый трюк само выдвигаться в полете, проверил и подрегулировал там и сям. К тому времени, когда я снова вышел в салон, я уже снова был пилотом. Правда, богатым пилотом, открывшим для себя новое поле деятельности — промысел краденого, но прежде всего — пилотом.
Я свалил оружие обратно в ящик, завернул винты и закрепил ящики шнурами на их прежних местах. Затем маленький ящик с драгоценностями я взял в пилотскую кабину и сам ящик выбросил за борт. Затем я подключил к двигателям левый дополнительный бак и снова взялся рассматривать похищенное.
