Тем не менее, сущность выработала очень прочную привязанность к Харпер. Столь же властная и оберегающая, как и Нокс. Она считала, что Харпер принадлежит ей, как нечто ценное, намеревалась сохранить.
Впившись холодным взглядом в человека, демон заговорил ровным, спокойным голосом, от которого любого бы прошиб озноб.
— Ты причинил боль тому, кто принадлежит мне. Никто не остается живым, совершив такое.
Адское пламя вырвалось из его рук, чтобы полностью поглотить тело мужчины. Это случилось так быстро, что парень даже не успел ничего выкрикнуть. Огонь затрещал и набросился, и его кожа покрылась пузырями, расплавилась и исчезла. Харпер сморщила нос от ужасающей вони горящей плоти. В переулке опять стало плохо пахнуть.
Когда тело обмякло в его хватке, демон бросил его и стал беспристрастно наблюдать, пока оно испарялось прямо перед ним. Старое доброе адское пламя было той еще сукой.
Взгляд обсидиановых глаз пронзил Харпер, все еще холодный как никогда. Демон направился к ней, и она приложила все силы, чтобы не напрячься. Харпер понимала, что ей ничего не угрожает, но существо все еще лишало ее решимости. Оно слабо замерцало.
— Ты должна была позвать меня, маленький сфинкс.
Это заставило Харпер и ее демона ощетиниться.
— Я держала ситуацию в руках.
Он приподнял одну бровь.
— Гордость может быть слабостью. — Демон провел по ее губе. — Заботься лучше о том, что мое.
Затем он отступил, и на нее вновь смотрели темные глаза Нокса. И было ясно, что он недоволен. Очевидно, Нокс согласен со своим демоном.
Она вздохнула.
— Я бы справилась с этим парнем самостоятельно. Если бы решила, что мне нужна твоя помощь, то позвала бы.
Нокс медленно обхватил руками ее горло и стал поглаживать место, где бился пульс.
— Правда?
Своим тоном он обвинял ее во лжи.
— Да. Я упрямая, а не тупая.
— Тогда ты без проблем поклянешься мне здесь и сейчас.
Ей не понравилось, как это звучало.
— В чем же?
— Пообещай, что если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, ты позовешь.
— Я же говорила, что так сделаю. Это и подразумевала.
— Тогда ты с легкостью выполнишь обещание.
Черт, она угодила прямо в ловушку.
— Хорошо, обещаю.
— Хорошая девочка.
Он поцеловал ее, дерзко врываясь в ее рот. Поцелуй был агрессивным и собственническим, она могла попробовать на вкус его гнев, заботу и решимость оберегать ее. Он резко оборвал поцелуй, прикусывая ее нижнюю губу. Нокс все еще не успокоился.
Просигналила машина, и Нокс сказал:
— Пора идти. Мы должны согреть тебя.
