— Я… я не буду.
— Кто вам это дал? — спросил Эркюль Пуаро.
Глаза ее широко раскрылись, верхняя губа слегка задрожала.
— Это было здесь — на вечеринке. Мы все это пробовали. Сначала было чудесно.
— Но кто принес сюда этот наркотик? — мягко спросил сыщик.
Она покачала головой:
— Я не знаю… Может быть, Тони, Тони Хокер… Но я и вправду ничего об этом не знаю.
— Вы в первый раз принимаете кокаин, мадемуазель?
Она кивнула.
— Лучше пусть он будет последним, — резко произнес Стоддарт.
— Да, наверное… но это было просто чудесно.
— Послушайте, Шила Грант, — сказал Стоддарт. — Я врач и знаю, о чем говорю. Стоит только начать принимать наркотики, и вы навлечете на себя большое несчастье. Я кое-что повидал и знаю. Наркотики губят людей — и тело их, и душу. Спиртное — просто небольшой пикник по сравнению с наркотиками. Бросьте их прямо с этой минуты. Поверьте мне, это не забавно. Как вы думаете, что сказал бы ваш отец о сегодняшнем происшествии?
— Отец? — Голос Шиты Грант стал громче. — Отец? — Она начала смеяться. — Я так и вижу лицо отца! Он не должен узнать об этом. Его кондрашка хватит!
— И недаром, — сказал Стоддарт.
— Доктор, доктор! — раздалось из соседней комнаты завывание миссис Грейс.
Стоддарт пробормотал что-то нелестное себе под нос и вышел из комнаты.
Шила Грант опять уставилась на Пуаро. Она была озадачена.
— Кто вы в самом деле? — спросила девушка. — Вас не было на вечеринке.
— Нет. Меня не было на вечеринке. Я — друг доктора Стоддарта.
— Вы тоже врач? Вы не похожи на врача.
— Мое имя, — сказал Пуаро (как обычно, он умудрился сделать так, что это простое предложение производило впечатление занавеса, опустившегося в конце первого акта пьесы), — мое имя — Эркюль Пуаро.
Это заявление произвело должное впечатление. Иногда сыщик с огорчением видел, что равнодушное молодое поколение никогда о нем не слышало. Но сейчас ему стало ясно, что Шила Грант о нем слышала. Она была поражена, онемела от изумления. И не сводила с него глаз…
III
Говорят — обоснованно или нет, — что у каждого человека есть тетя в Турции.
Также говорят, что у каждого есть по крайней мере троюродный брат в Мертоншире. Мертоншир находится на приемлемом расстоянии от Лондона; там есть охотничьи угодья, где можно охотиться и ловить рыбу; там есть несколько очень живописных, но немного искусственных деревень; там есть хорошая сеть железных дорог, а новая автострада облегчает поездку из столицы и обратно. Слуги с меньшей неохотой едут туда, чем в другие, сельские части Британских островов. В результате практически невозможно жить в Мертоншире, если у вас нет дохода, выраженного четырехзначным числом, а учитывая подоходный налог и тому подобное, — лучше пятизначным.
