Робер, глядя на девицу, почувствовал, что в том месте, которое должны укрывать брэ, на вопрос девицы зреет более чем положительный ответ. Но тут дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял Недобитый Скальд. Девица обрадованно пискнула, вскочила на ноги и заметалась по комнате, собирая разбросанную одежду.
В дальнем углу комнаты обнаружился Жак. Он спал на узкой лежанке, укрытый конской попоной, проснулся от шума, вскочил и теперь стоял в дальнем углу, приходя понемногу в себя и с ужасом переводя взгляд то на Скальда, то на Робера, то на одевающуюся впопыхах девицу.
— Вставайте, сони! — пророкотал великан. — Кто рано встает, тому Бог дает!
— Что вчера было? — спросил Робер. Он обнаружил на полу свои брэ и, путаясь в завязках, пытался их натянуть.
— А ты что, не помнишь? Силен! Оттащили мы твоего приятеля спать, а сами спустились вниз и присоединились к тосканцам. Ты еще предлагал им в кости поиграть…
— И что, они согласились? — с тревогой спросил Робер.
— Да нет, — махнул рукой Недобитый Скальд, — попробовали — не получилось. Никто уже лыка не вязал и точек на костях разглядеть не мог. Потом подрались немного…
— Немного — это как? — уточнил Робер.
— Да тосканцы своими бабами делиться не хотели, вот мы их и начали жизни учить, — простодушно ответил Недобитый Скальд. — А квартал-то венецианский. Вот вся местная шваль, которая себя называет «сольдати» — служат они за сольди, — на нас и навалилась. Это у себя в Италии они друг другу глотки режут, хоть и соседи, — а тут выступили единым войском против нас двоих.
— И что? — спросил Робер, ощупывая голову в поисках шишек и вмятин, неизбежных при такой драке.
— Да ничего, — удивился Скальд, — их же было-то совсем немного. Человек тридцать, не больше. Мы с тобой их долго били, погнали аж до городских ворот, а потом обиделись и пошли спать.
— Никого, случаем, не убили?
— Да вроде нет. Тут с этим строго. — Недобитый Скальд отвесил громкий шлепок девице, которая пыталась прошмыгнуть в небольшую щель между ним и дверью. — Ну что, завтракать-то пойдем?
Обеденный зал таверны ничем не напоминал о вчерашнем побоище, которое Робер помнил крайне смутно, а положа руку на сердце, не помнил совершенно. Утрамбованный земляной пол был чисто выметен и посыпан свежим морским песком, на жаровне шипела рыба, а за столами скучали по углам несколько человек. Завидев друзей, хозяин испуганно просиял и немедля отправил к ним одного из прислужников.
Кувшин с яблочным сидром, поданный прежде остальных блюд, унял головную боль и возбудил аппетит. Робер с Жаком, приходя в себя и вспоминая о вчерашних злоключениях, сидели чернее тучи, зато Недобитый Скальд был весел, словно юный оруженосец перед первым турниром.
