При этих словах остальные студиозусы стали издавать возгласы, свидетельствующие о том, что они не имеют ни малейших сомнений относительно репутации своего предводителя.
При виде достославного рыцаря Робера де Мерлана высокие договаривающиеся стороны быстро свернули беседу и разошлись по местам.
— О чем это вы там говорили? — спросил Робер у Жака.
— Да так… — ответил тот. — Вот хочу тоже попробовать поиграть. Да только боязно.
В глазах рыцаря снова появился лихорадочный блеск, и его усы опасно зашевелились.
— Боязно? Слушай, а давай я за тебя? Ну, метать буду я, а играешь вроде как ты? Мне уже давно не везет, так что в этот раз я обязательно выиграю!
— Давайте сделаем так, уважаемый господин! Я вам одолжу ливр, а вы сядете играть, за меня. Проиграетесь — так тому и быть. Ну а ежели Господу будет угодно, чтобы вы отыгрались, тогда все, что сверх ливра, — пополам.
Прорычав что-то нечленораздельное, видимо выражая полное согласие с предложенными условиями, сир Робер выхватил протянутую монету и устремился к бочонку.
— Значит, игрока за себя выставляешь? — спросил ломбардец, обращаясь к хитрому виллану и всем своим видом выражая обиду. — Ну, тогда и я сам играть не буду. Лучше пусть Рембо кости мечет, он у нас не только на лютне бренчать ловок. — Он указал пальцем на жонглера, при этом не удержался и зачем-то подмигнул Жаку.
Под одобрительные крики студиозусов, перешедших с сидра на возникшее словно из-под земли анжуйское вино в больших глиняных кувшинах, Робер и Рембо уселись вокруг бочонка. Первый же бросок принес рыцарю пятерку и шестерку. Жонглер внимательно оглядел кости со всех сторон, покрутил их на ладони, накрыл стаканчиком, как-то очень уж заковыристо его крутанул и выбросил две тройки. Ломбардец недовольно засопел и швырнул на бочонок еще две монеты.
На сей раз у Робера выпало восемь. Жонглер снова, еще более сосредоточенно поколдовал над костями и выбросил три и четыре.
— Отдайте доспех! — просительно прогудел де Мерлан.
По команде ломбардца один из студиозусов, тот, что все время бегал к торговцам за вином, порылся в груде вещей и протянул Роберу его сокровище. Рембо забрал с кона ливр и выложил взамен шесть серебряных денье.
— Ну ладно! — примирительно произнес ломбардец. — Еще по два ливра на отыгрыш и на этом закончим, вроде как при своих. — Он бросил короткий взгляд на Жака, а тот утвердительно кивнул в ответ.
Робер выбросил две тройки и сразу скис. Его противник тяжело вздохнул, снова поперекладывал кости на ладони и очень аккуратно, словно боясь спугнуть, катнул их по столу. Выпала тройка и единица.
