Саймон переводил глаза с одного на другого, молчал и все кивал, так что металась черная грива. У него горело лицо.
Ральф посмотрел на другой склон, где не было рифа.
— Тут еще круче, — сказал Джек.
Ральф сложил ладони, как бы что-то зачерпывая.
— Там лес… гора его вот так держит.
По всем торцам горы были деревья, цветы и деревья. Вот лес всколыхнулся, забился, загудел. Вздохнули и оттрепетали цветы, и лица мальчиков охладил ветерок.
Ральф раскинул руки:
— Все это наше.
Они захохотали, затопали, еще подразнили гору криками.
— Я есть хочу.
Как только Саймон упомянул о своем голоде, и другие сразу сообразили, что проголодались.
— Ну, пошли, — сказал Ральф. — Мы узнали все, что хотели.
Они стали спускаться, нырнули в цветочные заросли, прошли под деревьями. Потом остановились, с любопытством рассматривая кусты вокруг.
Саймон заговорил первый:
— Как свечи. Кусты в свечах. Это такие почки.
Кусты были темные, вечнозеленые, сильно пахли и тянули вверх, к свету, зеленые восковые свечи. Джек ударил по одной свече ножом, и из нее хлынул острый запах.
— Почки как свечи.
— Их не зажигают, — сказал Ральф. — Они только так, похожи на свечи.
— Зеленые свечи, — скривился Джек. — Есть их не будешь. Ну, пошли.
Они уже углублялись в чащу, шлепая усталыми ногами, когда услыхали звуки — визг и частый стук копыт. Они кинулись на визг, а он все взвивался, становился неистовым. Они увидели застрявшего в занавесе лиан поросенка, он рвался из упругих пут, трепыхался и бился. Полоумный, дерущий визг был надсажен ужасом. Мальчики бросились вперед, Джек снова выхватил сверкающий нож. Он уже занес руку. Но тут наступила пауза, заминка, только свинья все визжала, и лианы тряслись, и все сверкал в тощей руке нож. Но вот свинья вырвалась и метнулась в чащу. Они смотрели друг на друга и на то страшное место. Лицо у Джека побелело под веснушками. Он спохватился, что все еще держит поднятый нож, опустил руку и сунул его в ножны. Все трое сконфуженно рассмеялись и стали подниматься обратно на тропку.
— Я примерялся, — сказал Джек. — Я как раз выжидал момент.
— Надо было заколоть, — выпалил Ральф. — Я точно знаю, их закалывают.
— Нет, им надо горло перерезать и выпустить кровь, — сказал Джек. — А то мясо есть нельзя.
— Так чего же ты…
Они прекрасно знали, чего же. Из-за того, что даже представить себе нельзя, как нож врезается в живое тело, из-за того, что вид пролитой крови непереносим.
— Я хотел, — сказал Джек. Он шел впереди, и они не видели его лица. — Я примерялся. Ну, уж в следующий раз…
