Что касается их романа или дружбы с сексом, как однажды определила их отношения сама Лиза, то для Сергея они перешли в разряд нейтрально приятельских, обязанным чем-то Лизе он себя не чувствовал, но и обид на нее не держал. Разрыва никакого не было, но притягательность их общения как-то испарилась, появилось тягостное ощущение некоего бремени. В прошлом было неплохо, спасибо ей за это, но что прошло – то прошло. Словом, расстанемся друзьями. Срок негласного контракта, который незримо определял их отношения, закончился, продлевать его стороны не пожелали.
То есть не пожелал Сергей, но он ошибался, полагая, что Лиза думает так же, как он. Лиза отпускать Сергея не собиралась. Даже если он был для нее игрушкой, то игрушкой любимой, принадлежащей только ей, отказываться от которой она совершенно не намеревалась. Ну да, в их отношениях имеет место кризис – а что, бывают отношения без кризисов?
Поразмыслив, Лиза решила прибегнуть к тактике повторного завоевания. Избранная тактика была стара как мир и в большинстве случаев оказывалась успешной. Следовало только запастись терпением и постоянно напоминать о себе, желательно своим присутствием, ни в коем случае не раздражая избранника, а, напротив, старательно подбадривая. Типа вечной мантры для приручения художника – «Ты гений, все кругом враги», окружить почти материнской заботой и всячески избегать прямого давления. И никаких истерик. Близкая подруга Нора, чей опыт общения с мужчинами заслуживал безусловного внимания, посоветовала не пренебрегать и другим испытанным средством – стать безотказной утешительницей, все выслушивающей и все понимающей. Разумно – только вот Сергею жилетка не требовалась, не того замеса был мужик. За что, среди прочего, и ценим был.
Впрочем, оставим полную решимости вернуть своего бой-френда Лизу заниматься гостями галереи, и последуем за Сергеем, в судьбе которого назревают важные перемены. Наверху не смолкал обычный вернисажный гул– смех, голоса, позвякивание бокалов. Но внизу, в полуподвальном помещении, где размещалась ретроспективная выставка Дмитрия Б., было тихо и немноголюдно. Удачная точечная подсветка выхватывала из полумрака ритмично развешенные небольшие полотна – оформленные простыми деревянными рейками, они казались окнами. Окнами в какой-то другой, неясно узнаваемый, вполне реальный, но не замечаемый в повседневной суете мир. Удивительная все-таки вещь – талант! Вроде бы и видел все это сотни раз, и замечал и любовался даже иногда, но изобразить так, чтобы в душу запало, совсем немногим дано.
