Ольга поморщилась, вспомнив, как презрительно улыбался Джеймс, когда речь заходила о помощи, о сочувствии, называя их «попечительской деятельностью», которая, по его мнению, унизительна для опекаемого. Ну, его в общем-то понять можно: в шесть лет родители в интернат определили, при отсутствии «попечительской деятельности» учился защищаться сам. Впрочем, не о нем речь.
Сама виновата в сложившейся ситуации. Зря она тогда в кафетерии не сдержалась, разоткровенничалась, можно было и промолчать. Покойная Пилар была сдержана, другим сочувствовала, но сама старалась не открываться, и дочь пыталась предостеречь от любопытства окружающих, а вернее – уберечь от той боли, которую это любопытство может причинить. Недаром она часто вспоминала знаменитые тютчевские строчки «Молчи, скрывайся и таи и чувства и мечты свои». Ох уж эти классики – все-то они знали, все то они предугадывали…. Ольга казнила себя за несдержанность, за неумение «держать дистанцию», старалась еще глубже запрятать переживаемые чувства, нарастить надежный и непроницаемый защитный панцирь, отгородиться от внешнего мира.
Но от Кати отгораживаться не хотелось. С ней все было по-другому. Ее искреннее и живое участие в судьбе подруги, ее честность и доброжелательность помогали Ольге справиться с охватившем ее отчаянием. Какая уж тут дистанция… Катя словно протянула руку барахтающейся в омуте Ольге, помогла ей выбраться на берег, обогрела и обсушила, и как ни в чем не бывало продолжала жить дальше, отмахнувшись от пафосных повторных разбирательств и благодарностей спасенной. Дело житейское – чего уж там… Катя старалась не оставлять подругу одну, а на время своего отсутствия всячески нагружала Ольгу разными поручениями: то надо было подменить Софью Дмитриевну и забрать из школы Колю, то срочно требовалось отредактировать технический перевод, а Катя не успевала в срок, то никак не получалось выбрать обои для ремонта и Ольгина помощь в поисках по интернету была совершенно необходима.
Неделя пролетела незаметно. – Завтра среда – напомнила Катя, собирая на стол. – Оля, помнишь, что я тебе про ярмарку в Измайлово говорила? По средам и выбор побольше, и цены подешевле. Мам, ты с Колей посидишь?
Софья Дмитриевна обиженно молчала. Вот как раз завтра она собиралась опробовать один совершенно потрясающий рецепт! Ей никак не удавалось поразить женевскую гостью рецептами французской кухни, или, по крайней мере, каким-нибудь экзотическим салатом. Ольга ела все, но явно предпочитала банальный винегрет, сырники и еще более банальный борщ со сметаной. Черный хлеб в тостере поджарит – и вперед! Даже добавки просит. Иностранка, что возьмешь, им чудить положено… Размышления Колиной бабушки были прерваны появлением внука.
