– Раз не больно, значит причина в другом. Давай рассказывай, в чем дело. Обидел кто? – Сергей бережно отстранил Ольгу, отвел в сторону, подобрал волочившийся по полу кашемировый шарф. «Красивая пара» – задержавшись на мгновение, подумала проходящая мимо грузная женщина, поправив выбившиеся из-под теплой шапки седые волосы, – «видно, поссорились. Ну, дай Бог, помирятся», и она ободряюще улыбнулась заметившей ее взгляд Ольге.
Привычно улыбнувшись в ответ, девушка отодвинулась от Сергея, достала из кармана платок и вытерла глаза. Присутствие духа вернулось, но ноги словно приросли к месту и уходить отказывались. Судорожно вздохнув, она с нарочитой решительностью проговорила: «Все хорошо, спасибо. Просто не сдержалась, извините». Она сделала попытку обойти его, Сергей не двинулся с места, и стоял, загородив проход.
–Что случилось? – негромко повторил он, решительно оттеснив ее в сторону от людского потока. И вдруг Ольга, совершенно неожиданно для себя, заговорила о затянувшемся ожидании рейса, о неудачной попытке получить багаж и достать ноутбук, чтобы «разрешить очень серьезную проблему по работе».
Наклонив голову, он слушал внимательно, не перебивая, пытаясь про себя определить цвет ее глаз. Запутавшись в объяснениях, она жалко улыбнулась, и не глядя в глаза собеседнику, попыталась обратить сказанное в шутку, в забавное недоразумение, но теребившие край шарфа пальцы, вскинутый подбородок и закушенная губа выдавали ее неестественное волнение. Казалось, еще минута, и невыносимое напряжение последних месяцев прорвется наружу и на этого случайного встречного обрушатся все горькие сомнения и переживания последних месяцев, пробужденные призрачной надеждой и страстным желанием отыскать своих близких.
Сергей слушал ее сбивчивое повествование, усилием воли отводя взгляд от непросохшей слезинки на пушистых ресницах, от потрескавшихся нежных губ, от растерянных глаз цвета лесного ореха, от этой взрослой маленькой девочки в сером пуховике, которая изо всех сил старалась казаться сильной и самостоятельной. Невыданный багаж, грубость служащей – разве в этом была причина той внутренней тревоги, справиться с которой не получалось у этой растерявшейся незнакомки? Словно прижавшийся к берегу листок, брошенный ветром в стремительный водоворот, она пыталась удержаться на поверхности, справиться с бурным, уносящим в глубину течением. Ей было больно, он чувствовал эту душевную боль как свою собственную и не знал, как облегчить ее. Желание обнять эту пленительную женщину, привлечь к своей груди, прижаться губами к ее спутанным волосам возникло внезапно и было настолько сильным, что Сергей слегка отстранился.
