–У вас очень удобное тело, мистер фотограф. Он увидел внутренним зрением, что его руки начали тыкать ножом во все достижимые участки его собственного тела. Даниил закричал от боли, неизвестно откуда взявшейся: ведь он покинул свое тело. Он понимал, что его руками управляет Дэбора, захватившая его физическую оболочку. Она изменяла его внешний вид, превращая тело в жалкую, искромсанную и бесформенную массу.
Страшное видение закончилось также неожиданно, как и началось. Он снова увидел перед собой поэтессу. Она снисходительно смотрела на него.
–Я заметила, Дэн, что мои стихи произвели на вас глубокое впечатление, – пропела она, астматически задыхаясь. – Вы впали в состояние столбняка на некоторое время, а потом стали махать руками и плакать.
Элизабет встала и подошла к нему очень близко, касаясь его лица своим бюстом.
–Твой сиреневый взор… – начала она подыскивать рифму.
Даниил резко отклонился от нее назад:
–Нет, прошу вас, стихов достаточно: рифмы переполнили меня до краев.
Он чувствовал себя обессиленным. Взяв себя в руки, он спросил:
–А как там все это рифмуется: в огне горя – маня – себя – полюбишь ты меня?
–А, потеряв во мне себя,
Ты скажешь мне: люблю тебя, – продекламировала «на бис» поэтесса.
–Браво! – сказал Данил уставшим голосом. – А теперь давайте уточним, как должны выглядеть витражи в вашей спальне.
ГЛАВА 7.
Певица Роуз Стюарт.
Прошел год после того, как Даниил убил детектива Мэйбл Браун. Ему исполнился 31. Даниил был в своей квартире, выходящей окнами на Центральный парк. Комната, в которой он находился, была оформлена Вирджинией под цвет его глаз и называлась «Сиреневой». Окна наполовину прикрывались сиреневыми жалюзи, разрисованными фиолетовыми розами; домашний бар, барная стойка, кресла и столики были фиолетового цвета.
Он сидел в кресле перед круглым столиком из фиолетового аметиста, схожим с цветом его глаз. Этот столик Вирджиния делала на заказ в подарок своему возлюбленному. На столешницу было нанесено фото темно – лиловой фиалки, выполненное самим Даниилом. На столе стояли два крупных предмета его творчества: хрустальная сфера с прозрачной призмой и 3Д – фотографией его матери внутри; а также – многогранный ромб, на зеркальные грани которого были нанесены фото Вирджинии. Постороннему человеку, наверно, жутко было бы смотреть на объемную голову его матери как будто зависшую в воздухе: она казалась живой. Слабая подсветка диодами усиливала впечатление. Лица Вирджинии дробились и при просмотре создавали легкое головокружение. Сфера и ромб вместе с фото были выставлены в его галерее для рекламы на недолгое время. После этого посыпались заказы от посетителей – «оригиналов», на изготовление подобных вещей.
