Такая провозглашенная межгосударственная идентичность не встречает отпора оппозиции. Вряд ли кто возьмется утверждать, что в США или Великобритании существует оппозиция в настоящем политическом значении этого слова. Прежняя политическая общественность потихоньку исчезает. Еще Райт Миллс в своем анализе объяснил превращение общественности (дискуссии) в массу (рыночные средства коммуникации). Он полагает, что итогом развития каждого массового общества является нацистская Германия и сталинская Россия (Mils, 1968).
Именно эта новая массовая общественность не оказывает никакого сопротивления своим правительствам, даже если они развязывают агрессию против других стран. Известно, что американские граждане (большинство) после Вьетнама не выступали решительно против войн Америки в Ливане, Доминиканской республике, Гренаде, Ливии, Панаме, против войн в Заливе, Афганистане, Ираке, и это должно вызывать беспокойство. Новое в этом то, что единство действий группировки западных государств выражается в отношении к другим народам и государствам в форме диктата или силы с молчаливого одобрения общественности. Им постоянно навязывается воля нового демократического (диктаторского) единства, и если она не усваивается добровольно, то следуют санкции и бомбы. И здесь действует изречение Лойолы: «Каждая заповедь должна нравиться».
Один из теоретиков демократии обосновал суждение, в соответствии с которым в сердцевине современных демократий «скрывается росток деспотии» (Kin, 1995). Нас заинтересовала диктаторская природа западных демократий в отношениях с другими странами. Удивляет идейное структурное сходство демократических и сталинских диктатур. Обе они хотят единства мира, требуют единого центра политического универсума, жестоко карают непокорных (растаптывают автономию страны и свободную волю народа), навязывают суждение о хорошем народе и плохих вождях, не скрывают любовь к доктрине ограниченного суверенитета.
Почему западные демократии во внешней политике пошли путем политической диктатуры, а не уважения различий – серьезный вопрос для современных мыслителей. Здесь следует упомянуть об одной, редко анализируемой особенности демократического империализма. Скорее всего, речь идет о своеобразном политическом нарциссизме, что означает специфическое отклонение в оценке объективной действительности. Эти западноевропейские демократические объединенные общества (демократические диктатуры) – хорошие и возвышенные, а другие – отвратительные и извращенные. С этой нарциссоидной точки зрения бомбардировки (СР Югославия) – наказание за политику тех стран, которые не согласны отказаться от своих ценностей и своих интересов. Рано или поздно эта форма западной демократической диктатуры признает свое поражение. Невозможно унифицировать извне социальную, политическую и культурную жизнь наций и государств, невозможно с помощью зла и насилия создать добрый мир.
