— Доброе утро, — прошептал Мэтт ей на ухо.
— И тебе тоже, — промурлыкала Джилли и закинула руку за голову, чтобы взъерошить густые волосы Мэтта. — Хотя уже скоро полдень.
А номер надо освободить в час…
Мэтт уткнулся лицом в душистые волосы Джилли, чтобы не думать о том, что все это в последний раз. Но он собирался на славу распорядиться оставшимся временем…
Его рука медленно двинулась вниз, а сам Мэтт, закрыв глаза, представлял себе эту нежную белую кожу… очаровательную родинку под левой грудью… впадину пупка. Он куснул Джилли за шею, а потом провел по ней языком, с удовольствием ощущая, как Джилли трепещет под его прикосновениями.
— Я тебе говорил, что ты просто как конфетка на вкус?
— М-м-м-м… Сегодня еще нет.
Мэтт снова уткнулся носом в ее волосы.
— А что ты чудесно пахнешь, говорил? И что кожа у тебя как шелк?
Рука Мэтта ползла все ниже и ниже. Джилли глухо застонала, и ее упругие ягодицы сжали член Мэтта. Пальцы Мэтт скользнули в ее тело.
— И что ты такая нежная, влажная, горячая…
Джилли, тяжело дыша, ритмично двигала бедрами. Когда Мэтт убрал руку, она протестующе застонала. Мэтт взял презерватив из пачки на ночном столике и надел на себя. И, прижав к себе Джилли, вошел в нее сзади. Он любил ее не торопясь, наслаждаясь каждым ее движением, каждым вздохом. Стараясь не думать о том, что это в последний раз. В последний раз…
Час спустя Мэтт вылез из душа. Вытираясь белым гостиничным полотенцем, он заметил, что с полочки у раковины уже исчезли вещи Джилли. Ощущая странную досаду, что она не присоединилась к нему в душе, Мэтт открыл дверь — и замер.
Джилли, полностью одетая — в джинсы, зимние ботинки, черный свитер, — с волосами, убранными в пучок, стояла посреди комнаты. У ее ног лежали сумка и коробка с цветами, а в руках Джилли держала свой ноутбук.
— Ну, я поехала, — сказала она.
Мэтт сглотнул:
— А… Подожди, я буду готов через минуту…
— Я уже вызвала такси. Поеду на поезде. Он будет через двадцать минут.
Мэтт, пытаясь собраться с мыслями, провел рукой по волосам. Он не ожидал, что все это произойдет так быстро. Он не был готов к прощанию — он боялся сказать слишком мало. Или слишком много.
— Но, Джилли, я с удовольствием довезу тебя до дома! Я, собственно, так и собирался поступить.
— Спасибо, я сама, — отрезала Джилли.
Ох, опять он ляпнул глупость. Мэтт подавил желание вырвать из своей бестолковой головы прядь-другую волос.
— Я… Мэтт, я думаю, так будет лучше.
Он знал, что это правда. Долгие проводы ничем хорошим не кончатся. Но почему у него такое ощущение, будто его исподтишка ударили под дых?
