Перед глазами мелькают полупрозрачные полоски здоровья и выносливости. Ага! То есть система тоже распознала в них врагов, мгновенно переключив интерфейс в боевой режим.
Не раздумывая больше не секунды, я с порога прыгнул на Ронни. От неожиданности, тот потерял равновесие, и мы кубарем полетели на пол, с грохотом роняя швабры, совки, корзины, обрушив в падении стеллаж с кучей коробок и еще какого-то хлама. Треснувшись с размаху спиной об пол, полузасыпанный вещами, Ронни, похоже, на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Не желая терять преимущество, которое я получил за счет неожиданности, я неумело, но искренне и с огромным удовольствием ударил его кулаком в лицо. Брызнула кровь из рассеченной губы.
Яростное мычание и отчаянная возня за спиной, заставили меня бросить нокаутированного врага и обернуться. Боб, так и не выпустив из захвата Донни, сейчас просто просто-напросто душил того, максимально усилив захват. Заметив налившееся кровью лицо и выкатившиеся глаза друга, я бросился на нового противника.
По сравнению со мной, Боб был просто огромным, имея комплекцию почти взрослого мужчины, я же, все еще, был довольно щуплым подростком. Поэтому, когда я прыгнул ему на спину, в надежде повалить его и как-то освободить Донни, тот, похоже, даже не заметил моего веса. Не обращая внимания на меня, Боб продолжал душить друга. Дональд уже хрипел, с пола же надвигалась новая угроза. Пришедший в себя Ронни тряхнул головой, сфокусировал взгляд, и начал, пока еще неуверенно, выбираться из завала коробок и корзин.
Положение становилось критическим. Моего веса и сил не хватало, чтобы справиться с одним противником, а еще несколько секунд, и их будет уже двое. Но сдаваться я не собирался! Если нет возможности победить в честном бою, то, спасая свою жизнь, можно позволить себе нечестные приемы. Сейчас уже не до благородства. Прекратив попытки разогнуть руки Боба, я попросту из всех сил ткнул тому в глаза пальцами. Не знаю, сильно ли я в итоге повредил ему зрение, да и плевать, если честно, но результат последовал незамедлительно.
Мгновенно выпустив шею Донни, Боб с ужасным криком ухватился руками за лицо, согнувшись и заливаясь слезами. Я же, не раздумывая ни секунды, пока благородный порыв не добивать раненого не взял верх, с размаху ударил его ногой между ног. Надо сказать, что я вложил в этот удар столько азарта и ненависти, что Боба даже, как мне показалось, на долю секунду подбросило в воздух. После чего он молча свалился на пол, скорчившись в позе эмбриона и, похоже, потеряв сознание.
