Наш командир быстро установил порядок взлета, еще раз предупредил об ответственности задания, и мы заспешили к самолетам. Смотрю тот, что в куртке с капюшоном, к самолету Ковязина подошел, а к моему – высокий в кавказской бурке. Я доложил, как положено, помог ему в кабину сесть и попытался пристегнуть ремнем. А бурка широкая, плотная, и никак мне это не удается. Махнул он рукой и говорит мне:
– Ладно! Полетели. Я и так отсюда не вывалюсь.
Взлетели нормально. Минут пять шли в видимости друг друга, а потом попали в сплошной туман. Куда ни глянь – одно «молоко» и морось ко всему. Вот тут я и заволновался. Земли не видно, ориентиров никаких, только по приборам лететь можно. А какие тогда приборы на У-2 были? Раз, два – и обчелся. А минут через тридцать совсем плохо стало. Трубка Пито забилась льдом, крылья обледенели, чувствую – самолет все норовит вниз клюнуть. В общем, ситуация такая, что надо срочно садиться, пока не упали. А куда садиться?! Земли почти не видно, туман. Так, изредка что-то просматривается внизу. Чуть-чуть двинул ручку от себя, осторожно стал снижаться, и скорее не увидел, а интуитивно почувствовал, что внизу вроде бы поле какое-то. Решил садиться. Предупредил моего пассажира, чтоб за борта кабины крепче держался, и осторожно стал притирать машину к земле. Приземлились удачно. Выключил я мотор, и сидим, молчим. Потом мой пассажир спрашивает:
– Что будем делать дальше, товарищ летчик?
– Лед с крыльев сбивать, товарищ генерал, – отвечаю ему, а сам вспоминаю – где же я его видел? А то, что я его видел или фотографию смотрел, я не сомневался.
– Чем могу помочь вам? – вновь спрашивает он.
– Если хотите помочь, давайте вместе лед сбивать. Вы повыше меня ростом – сбивайте с верхних плоскостей, а я буду с нижних.
– Хорошо, – ответил генерал и, сбросив бурку, стал выбираться из кабины.
Я осторожно поддержал его, чтобы он не поскользнулся на обледеневшей плоскости, и тут вспомнил, где я видел его и того пассажира, который с Ковязиным полетел.
Дней десять назад нам в полк привезли пачку свежих московских газет. И в одной из них были напечатаны фотографии А. М. Василевского и Н. Н. Воронова в связи с присвоением им очередных воинских званий. «Так вот значит, каких пассажиров мы везем!», – подумал я, но виду не подал.
Объяснил я ему, как лед сбивать, и мы приступили. Вначале дело медленно шло, а потом наловчились. Скололи лед и проголодались.
– Сейчас неплохо бы и перекусить, а то вы, наверное, и не обедали? – спрашивает меня Н. Н. Воронов.
