Спустя час, когда бой уже разгорелся в полную силу, по команде Тимошенко поднялись в атаку бригады первого эшелона 6-й кавдивизии. Цепи бойцов наступали при поддержке артиллерии и снятых с тачанок пулеметов. Противник сопротивлялся яростно и умело, но в конце-концов, ценой неимоверных усилии и немалых жертв, удалось-таки пробить брешь в его обороне. В нее начдив немедленно двинул конную лаву бригады Колесова. Однако поляки были готовы и к такому обороту событий. Из урочища южнее города на рысях выскочил уланский полк и устремился во фланг бригаде. Тимошенко, внимательно следивший за полем боя, опустил бинокль и выразительно посмотрел на командира 36-го, резервного кавполка, который уже не раз порывался в бой, но начдив лишь досадливо отмахивался от его просьб. Тот виновато развел руками: теперь мол ясно, что к чему...
- Атакуй!
Комполка вскочил на коня и галопом помчался к своим эскадронам, стоявшим наготове в ближнем леске. Буквально через минуту до Тимошенко донеслись обрывки команды:
- Поэскадронно... в атаку, марш-марш...
И вот полки столкнулись в сабельном бою. Уланы дрогнули. Группами и в одиночку они откатились в лес, открывая дорогу на Новоград-Волынский{15}.
В полдень в штаб дивизии прибыл Павел Рыбалко{1.2}, только что назначенный председателем Новоград-Волынского революционного комитета . Он передал Тимошенко полученную радиограмму. Реввоенсовет, - говорилось в ней, приветствует беззаветную храбрость и военную доблесть богатырей Первой Конной армии... поздравляет их с новой блестящей победой.
Утром следующего дня Буденный ознакомил начальников дивизий с поступившей директивой командующего войсками фронта:
"Командарму Конной, стремительно преследуя разбитого противника, забирая его технику и пленных, занять 29 июня район Шепетовки, а не позднее 3 июля район Ровно..."{16}
Началась Ровенская наступательная операция.
С рассвета 4 июля бригады дивизии Тимошенко совместно с соседними 11-й и 14-й дивизиями ворвались в Ровно, захватив более тысячи пленных и два бронепоезда. Здесь конармейцы при большом стечении жителей города проводили в последний путь среди других павших в бою своего любимца - серба Олеко Дундича - командира 1-го югославского коммунистического полка, в 1919 году влившегося в конный корпус Буденного. Двадцать четыре раза он был ранен, но никогда не покидал поле боя, дрался с врагом мужественно и умело, поражая однополчан не только своей храбростью, отчаянной дерзостью, но и умением быстро и почти безошибочно ориентироваться в обстановке, находить единственно верное решение. Для Тимошенко, дружившего с Дундичем, это была особо чувствительная потеря. Однако обстановка не оставляла времени для переживаний.
