– Н-нет, – он нерешительно, но все же мотает головой.
– Тогда что же?
– А у м-меня н-новая м-машина. Вот, – героически отвечает, отрывая игрушку от груди, протягивая ее мне на руках. – Гонка!
– Вау, – я округляю глаза, заставляя себя искренне удивиться. – Здорово!
– Д-дядя Андрей п-подарил.
– Да ну? – не сдерживаюсь я.
– П-правда, – смущается малыш, в силу своих лет не заметив колкости, прокравшейся в мой голос. – Хотите п-поиграть? Она быстрая.
– Не хочу, – отвечаю, и он огорчается. Переминается в ногах под моим взглядом, собираясь уходить (да, он тоже слышит смех Элечки и отца за дверьми кухни, чем бы от него не откупились), когда вдруг снова с надеждой вскидывает глаза. – А п-пожарной? Х-хотите?
Не хочу! И откуда ты только взялся на мою голову – сопливый и любопытный! Но вместо этих слов, я неожиданно интересуюсь:
– Ты ел, Снусмумрик?
– Д-да, – теряется мальчишка. – З-запеканку.
– Еще есть хочешь?
– Н-нет, – уверенно мотает головой. – Ни к-капельки не хочу.
– Вот и отлично! – Я не знаю, зачем это делаю, и все же предлагаю, делая шаг вперед, опускаясь перед незваным гостем на корточки. – Пойдешь со мной?
– К-куда? – он поднимает навстречу лицо.
– К Глаше, – сообщаю я. И тут же поправляюсь, вспомнив об Элечке. – Но это, если только мама позволит.
– К д-девочке? – потрясенно спрашивает Снусмумрик, и мне приходится признаться:
– Почти. К очень красивой девочке.
Это признание вносит сумятицу в желания Снусмумрика, и он осторожно отвечает:
– Н-не знаю. А если она н-не захочет со мной играть?
В этом искреннем ответе-полувопросе скрыто кое-что еще, помимо неуверенности, но я не собираюсь копаться в чужой детской душе. Я просто убежденно заявляю, разом обрывая оплетшие Снусмумрика нити сомнения:
– Захочет, поверь мне, – и добавляю, – марш одеваться! – прежде чем захлопнуть перед мальчишкой дверь комнаты и выдохнуть уже в одиночестве, не понимая себя:
– Ну и дура.
* * *
Элечка разрешает – странно, если бы отказала. Соглашается сразу и кажется куда менее удивленной, чем отец.
– Конечно, – кивает сдержанно, – если Павлуша хочет, я не буду против.
– Таня, ты уверена, что Паша тебе не помешает? – а это Андрей Крюков, и в ответ на его вопрос я только пожимаю плечами.
– Нет, не уверена, но какая разница. Все равно мальчишка один в комнате сидит, пока вы тут… разговариваете. Спасибо, очень вкусно, – сдавшись уколу совести, бурчу в румяное лицо Элечки, засовывая в рот кусок сочной отбивной, которую новоявленная подруга отца минуту назад опустила на мою тарелку.
