— Ах, разбойники, ах, тати окаянные! — бормотал дед Антипка, заталкивая в ствол здоровенный кусок свинца.
Бориска глянул назад. Следом за ними бежали страшные на вид люди в черных лохмотьях и размахивали кистенями и рогатинами. В это время дорога свернула в сторону, преследователи пропали за поворотом. Впереди на узкой тропе в беспорядке сгрудились возы, лошадь встала на дыбы, правые колеса въехали в канаву, телега наклонилась — и Бориска с дедом Антипкой выкатились на мягкий мох. Обоз полыхал огнем самопалов, раздавались истошные вопли.
Пока Бориска подымал деда, пока искали самопал, пули и порох, появились преследователи и с криками устремились к ним. У деда Антипки задрожали руки — порох высыпался. Бориска выхватил у него самопал, взялся за ствол: «Ну, держитесь, лихие!»
Первым на него наскочил, крутя кистенем, долговязый и лохматый мужик, сквозь прорехи в рубахе заметил Бориска болтающийся крестик на шнурке. Наверное, этот крестик заставил помора изменить свое решение. Он перекинул самопал в левую руку и, быстро сунувшись долговязому под мышку, легко отшвырнул его в сторону. Но другого, коренастого и широкоплечего, Бориска так ударил самопалом, что сломался приклад. Разбойник без звука рухнул в пыль. Третий, совсем сосунок, потихоньку пятился, неумело держал перед собой длинную рогатину. Бориска пошел на него.
— Не подходи! — завизжал парень. — Ой, не подходи — порешу! — А у самого тряслись руки.
Бориска стукнул ружьем по рогатине, и парень, охнув, выронил ее. Из ельника, бранясь последними словами, выбирался долговязый, но Бориске уже не хотелось драться.
Пальба смолкла, и раздался голос купца Рытова:
— Эй, все целы?
— Уходите! — сказал Бориска разбойникам. — Да бегите же, дураки!
Разбойники, переглянувшись, нырнули в чащу и бесшумно исчезли.
— Это ты добро сделал, что отпустил их, — произнес дед Антипка, повесили бы сейчас «голубков».
К ним подбежали Харитон Рытов и другие возницы.
— Сколько убили? — Купец увидел Бориску: — А-а, ты здесь оказался.
— Со мной ехал от Каргополя, — ответил за него дед Антипка.
Глаза Рытова недоверчиво полоснули по Бориске.
— Самопал сломали, курьи головы! — он склонился над лежащим в пыли разбойником: — Ну и ну! Кто ж его так?
— Да вот, богомолец, — дед Антипка указал на Бориску.
Купец выпрямился, еще раз цепко оглядел помора:
— Удар у тебя — ой-ой-ой! Чем же ты его саданул?
Бориска молча протянул сломанный самопал.
— Да-а… Весь черепок раздробил. Силища у тебя, брат…
