Дети Чёрного Солнца | страница 57
— Не плачь и ты, — мрачно сказал Нико, вынимая камень правой рукой и ловким изящным движением ставя его выбранную в точку. — Я тоже играл вполсилы.
Приятный стук костяной фишки о дерево вернул ему уверенность. Торговцы заметно оживились и сделали ставки. За Нико дали три финика, за Кирино — десять. Нооец рассмеялся и похвалил боевой дух соперника. Схватка началась.
Теперь Нико видел, каков настоящий Кирино. Стиль его игры был пугающе осторожным. Он, как змея, медленно зажимал фишки Нико в кольца на разных участках доски. Пытался раздробить внимание, чтобы неожиданно захватить камни в дальних частях поля. Школа Соаху, в отличие от Ноойской, была основана на агрессии. Но Нико учил Такалам — человек, игравший в го со всем миром. Поэтому Нико не был ограничен в выборе стратегий.
В начале он чуть поддался, прослеживая методы Кирино, а потом стал нападать. Под гомон удивлённой толпы он ставил фишки мгновенно, прерывая цепочки ноойца и держа в уме все опасные участки. Кирино начал нервничать, но не менял темп. Когда игра дошла до середины, Нико внутренне пылал от самодовольства, но тут нооец окольцевал разом пять белых камней и с ехидной улыбкой ссыпал их в свою чашу.
Торговцы снова загомонили. Нико понял, что поддался чувствам. Он отбросил их и стал действовать осторожней, принимая облик крадущегося тигра. Теперь ему казалось, что ходы диктует сам Такалам. Что он стоит за спиной, спрятав ладони в рукава, и спокойным голосом подсказывает, куда ставить фишки.
Кирино всё чаще хрустел пальцами перед очередным ходом. Говорил что-то едкое и сладкое, как яд. Пытался отвлечь Нико и смухлевать. Но юноша не отрывал глаз от доски и ничего не слышал. Весь его разум превратился в поле для го.
Кирино стал возмущаться и потребовал, чтобы соперник закатал рукава и встал. Не прячет ли он фишки под столом?
— Хочешь успеть подложить свои, пока я встану? — холодно спросил Нико.
Никто из двоих не поднялся.
Кирино извивался змеёй, стучал ногтём по столешнице, даже насылал проклятия, бормоча их на родном языке. Но без толку. Ученик прималя разгромил его.
Глава 7 Хозяйка Акульего острова
Прималей называют безумцами, и я подтверждаю это собственным примером. Чем, если не безумием можно оправдать пережитое мною трид назад? Тогда не было у меня при себе ни бумаги, ни принадлежностей для письма, и часть деталей уже упущена ситом памяти.
5-й трид 994 г. от р. ч. с. На исходе второго тридня, перед самым затмением, я бродил по пустыне в поисках убежища. Это был мой первый самостоятельный поход. Теперь я называю его походом глупца. Я не стар, чтобы выжить из ума, но и не юн, чтобы не успеть ума этого набраться. Так почему же я отправился пересекать в одиночку пустыню, едва сумев поладить с вихрями мертвецов? Отвечу со всей правдивостью: мною двигало тщеславие. Я жаждал доказать, что способен выжить в оплоте пепла, опираясь лишь на молодость, и чуть не погиб.