– Так ему и надо. Я б и сейчас дал.
– Две недели, то есть четырнадцать дней вы этого сделать не сможете, – окончательно расцвел сержант. – Констебль, уведите задержанного.
– Минуточку, – вмешался Бинго. – Как насчет пятерки, Пуффи?
Пуффи не ответил, только взглянул на него долгим взглядом – и рука закона увела его. Бинго собрался уходить, но сержант напомнил:
– Ваш ребенок, сэр.
– А, да-да!
– Послать или возьмете сами?
– Возьму, возьму. Конечно, возьму.
– Хорошо, сэр, – сказал сержант. – Сейчас завернем.
Если вы помните, в начале нашей хроники мы уподобили Бинго Литтла жабе, которую переехала тачка. Когда он сидел с Алджерноном Обри на берегу, сходство это заметно увеличилось. Он так и слышал, как что-то лопочет и лепечет, а жена вслед за этим осыпает его градом слов. Они с Рози обычно напоминали голубков, но он прекрасно знал, что при случае голубица посрамит карибский ураган.
Вздрогнув и очнувшись, он увидел, что сын, отползя немного, замахнулся лопаткой на человека в мягкой шляпе, проявляя при этом немалое мастерство (когда замахиваешься лопаткой, главное – поворот руки).
Он вскочил и подбежал к пострадавшему, который уже схватился за верхний позвонок.
– Простите, ради Бога! – сказал он. – Он очень любит мягкие шляпы. Они его просто притягивают.
Человек ответил не сразу. Сквозь очки в роговой оправе он смотрел на Алджернона Обри, как смотрят на видения.
– Это ваш? – спросил он наконец.
Когда Бинго ответил «Мой», незнакомец улыбнулся.
– Какая находка! – воскликнул он. – Манна небесная! Попытаюсь его изобразить. Давайте договоримся. Пять фунтов, хорошо?
Бинго печально покачал головой.
– Нет, – сказал он, – у меня вообще нет денег.
– Да что вы! – вскричал незнакомец. – Это я вам плачу. Значит… – Он взглянул на Алджи. – Нет, так нечестно. Десять фунтов.
Бинго охнул. Брэмли-он-Си замелькал, как вестерн на телеэкране. Секунду-другую он думал, что это ангел-хранитель, вернувшийся наконец к работе, но решил, что ангелы у Трутней говорят с оксфордским акцентом, а не с американским.
– Десять фунтов? – проверил он. – Вы мне дадите десять фунтов?
– Собственно, двадцать, – сказал незнакомец. – Он того стоит.
Бинго почтительно взял купюры, наученный опытом, что к ним надо присасываться, как полип – к днищу корабля.
– Когда вы начнете его писать? – осведомился он. Роговые очки полыхнули.
– Господи! – вскричал незнакомец. – Что я, живописец, по-вашему? Я Уолли Джад.
– Кто, кто?
– Джад. Автор Доблестного Десмонда.
